Коронованный наемник (СИ)

Леголас схватил с пола свое оружие, заботливо снятое Эрвигом, снова поднял тело и распахнул дверь, прикрываясь телом знахаря, как щитом. Но темные предрассветный час был тих, лишь сзади потрескивал огонь. Ни звука не донеслось из темного, спящего леса, только дорога грязно-белой полосой уходила за поворот черной стены сосен…

Медленно, бережно опустил Леголас убитого на снег. Вот и рухнул неожиданный, призрачный шанс узнать, что же стряслось с ним в этом мрачном, вероломном княжестве. Осталось всего два имени – Плачущая Хельга и Раб Слез. Простите меня, мастер Эрвиг… Это я накликал на вас беду.

Леголас не знал, откуда взялось это убеждение, но отчего-то был уверен, что эта белоперая лихолесская стрела прилетела именно вслед за ним…

Тугхаш устало спешился у входа, бросил повод одному из караульных и спешно зашагал по коридорам. В последнее время он часто спорил с Сармагатом, препирался с ним и дерзил. Немудрено, что Сармагат не хочет брать строптивца с собой в Мордор. Кому нужен эдакий репей? К чему эти бесконечные перепалки? Тугхаш давно не пытался доказывать орку свою независимость, тот все равно не признавал подобного вздора, опекал каждый шаг Тугхаша и без конца пенял ему на безрассудство, словно тот был малым дитятей. Юноша улыбнулся своим мыслям. Не пора ли и правда повзрослеть. Он был предан орку безоговорочно даже в самых ужасавших его поначалу замыслах. Так не пришло ли время признать, что он все равно всегда встанет на сторону Сармагата, хоть бы того осуждал весь мир?

Одернув на плечах плащ, юноша ускорил шаг. Он немедленно попросит у Сармагата прощения за свои дурацкие упреки. И орк опять улыбнется скупой, искренней улыбкой, и Тугхаш испытает любимое им чувство незыблемости своего мира.

Последний поворот, и впереди показалась массивная дверь, плохо подогнанная под вырубленную прямо в скале арку. Изнутри доносились голоса, и Тугхаш остановился. Не нужно мешать. Лучше подождать снаружи. Он развернулся, уже собираясь вернуться в предыдущий грот, где можно было с удобством умоститься на караульной скамье под факелом. Но тут до слуха юноши донеслось знакомое имя, и Тугхаш напрягся. Он не собирался подслушивать… Он вообще никогда не совал нос в дела Сармагата, в которые тот не хотел его посвящать… Но все же…

-… Я не понимаю, как все произошло так быстро, Таргис, – голос орка был глух и мрачен, – я совершенно не предусматривал подобного оборота. Звучит глупо, но мне почему-то жаль мальчишку. Я успел его зауважать. Но делать нечего, болезнь развивается слишком стремительно, все наши усилия могут пойти прахом. Не нужно никаких премудростей, пусть все выглядит, как есть, делом орочьих рук. Все уже готово, скоро придет пора нанести последний удар. А потому поторопитесь. До новой луны принц Леголас должен быть убит.

====== Глава 14. По числу наконечников ======

Мерзлые комья с глухим стуком пересыпались под заступом. К счастью, холода ударили недавно, и земля еще не успела окаменеть от стужи.

Леголас откинул волосы с разгоряченного лица и оперся о рукоять, глядя на только что засыпанную могилу. Не слишком ли многих он хоронил в последние недели?

- Простите, мастер Эрвиг, – вполголоса повторил он. Отчего-то именно эта смерть, так быстро и невзначай настигшая человека, всего на сутки вошедшего в его жизнь, жгла его особенно тягостным чувством вины.

Но сейчас предаваться скорби и самобичеваниям было не ко времени, слишком многое успело обрушиться на эльфа за эти короткие часы, проведенные со старым знахарем. И вперед всего, необходимо было на самом корню задушить разрушительную, отупляющую злость на обстоятельства, судьбу, или как там еще вам угодно будет назвать ту насмешливую силу, что издевательски ухмыльнулась ему в лицо, показав из рукава лишь самый кончик разгадки и тут же спрятав ее обратно.

Предрассветная тьма сгустилась вязкой смолой, облепив черную стену леса, и наглухо заволокла мелкие звезды, еще недавно холодно поблескивающие на небе, застывшем, словно твердый купол темного стекла. Кругом стояла та особая тишина, когда кажется, что мир замер, и даже ветер забыл шевелить схваченные морозом, отягощенные снежными наметами ветки.