Кощеево седло

– Сегодня мы возглашаем дружбу с князем Ходимиром из Корьдна! – громко сказал Межамир, и лицо его заметно дрогнуло, голос на мгновение пресёкся, но дедич справился с собой мгновенно, почти никто ничего не заметил. А кто заметил, тот не подал виду. Все понимали причину – кому ж охота отдавать свою собственную волю другому властелину? Платить дань, пусть и в обмен на обещание защиты от врагов? Вот то-то… – Дадим же клятву, что будем заедино во всём с властителем Корьдна, князем Ходимиром!

Сидящий рядом с князем вой подхватил рог из его рук, а Межамир решительно, словно отметая последние сомнения, выдернул нож из ножен, задрал левый рукав, шитый красным и золотым, полоснул лёзом по запястью. Струйка крови быстро протекла по могучей волосатой руке, канула в раструб рога, смешиваясь с вином. Сын Межамира тут же перехватил ранку куском стираного льна, затянул узлом на запястье, и на белёном полотне тут же выступило тёмно-алое пятно. Межамир только усмехнулся и кивком дал знак вою, держащему рог. Тот, мгновенно поняв, поворотился и протянул свою драгоценную ношу дальше, и вот рог уже плыл над столом, передаваемый из рук в руки. Плыл на другой конец стола, к Ходимиру. А Кучко, встретив встревоженный и испуганный, почти отчаянный взгляд сына, который словно кричал ему «Да что же мы делаем, отче?!», вдруг подмигнул … с видимым облегчением, так, словно сделал трудное и неподъёмное дело, на которое ранее никак решиться не мог. Лихо подмигнул, весело, хоть на душе и скребли кошки – прощался с надеждами самому стать князем когда-нибудь. Не журись, мол, дружище… Ратибор опустил глаза, даже голову повесил, только макушка, прикрытая русым чупруном на недавно выбритой голове, глядела на отца – мальчишка тоже навык надеяться на то, что когда-нибудь он станет князем.

Да видно, не судьба!

Князь, поняв, дождался рога, коротко кивнул на него Богушу, и мальчишка тут же подхватил рог обеими руками. Тяжёл, – мельком отметил варяг про себя (пахнуло вином), а князь протянул левую руку над раструбом рога и тоже резанул себя по запястью, потекла кровь, чуть запачкав краешек рукава – князь тоже был в своей лучшей сряде, которую нарочно для такого случая возили с ним в обозе полюдья. Невместно знатному человеку на пиру перед богами и людьми сидеть в посконине. В труде, на походе – да, но не на пиру и не в бою, там боги смотрят на человека, стыдно быть перед их глазами грязным и неопрятным.

Князь принял рог из рук Богуша, сделал несколько глотков, потом передал рог Житобуду. Подмигнул – валяй, дескать! – и подставил руку Богушу, который уже стоял с куском льняного полотна, так же, как и Ратибор на том конце стола. Перевязал руку и проводил взглядом уплывающий вдоль стола рог. Внутренне вздохнул – хотелось приобщиться к клятве настоящих мужей, князя, дедича и воев, да и вина попробовать хотелось, (настоящего, небось из греков привезённого). «Ан не по Богше шапка, – подумалось мельком и без малейшей зависти. – Ты не вой и не отрок ещё даже, чтобы такие клятвы давать. А вот Ратибор… Ратьша сейчас клятву ту принесёт».

Рог уплыл на другой конец стола, ополовинясь, там из него изрядно отхлебнул Межамир, потом Ратибор (и глянул на Богуша так, что у варяга заныли зубы), а потом рог поплыл вдоль стола обратно к Ходимиру. Воротился пустым.

Князь кивнул Богушу:

– Верни.

Богуш принял рог, прошёл вдоль столов – пошёл он нарочно за спинами у чужой дружины, у московитов – не приняли бы его за труса, что только за своими прятаться может. И уже подходя к дедичу, увидел, как тот кивает на него сыну.

Ратибор шагнул навстречь, и его руки легли на рог. Но он не торопился потянуть его к себе, а Богуш не спешил его выпускать.

– Боишься, варяжко? – едва слышный ненавидящий шёпот вятича обжигал уши, словно тот дышал Богушу прямо в ухо, хотя Ратибор стоял от него на вытянутой руке. – Правильно делаешь, что боишься…

Богуш наконец выпустил рог, и Ратибор почти отшатнулся назад, но устоял, и даже почти никто ничего не заметил, только дедич Межамир нахмурил бровь, словно что-то понял, но смолчал, справедливо решив, что мальчишки разберутся сами. Ратибор ещё несколько мгновений мерил Богуша взглядом, потом поворотился и нарочито медленно отошёл к отцу, села на своё место.

Обратно Богуш шёл уже за спинами своей дружины, делая вид, что ничего особенного не случилось, а в голове его стучало: «Надо скорее становиться воем!». Не то чтобы он сильно испугался этого Ратибора, совсем нет! Но вот что делать, если такое будет повторяться, а он даже не сможет ответить с оружием в руках?

Оказавшись на своём месте, он вдруг встретился взглядом с князем. Ходимир смотрел весело и вопросительно, но Богуш только едва заметно качнул головой – ничего не случилось, княже. Мальчишка прошёл за спину князя, поворотился к столу и снова встретился взглядом, теперь уже с Житобудом. Витязь не собирался у него ничего спрашивать, он только весело подмигнул – держи хвост бодрей!