Кошмары оживают

Почему же у меня тогда возникло плохое предчувствие?

– Это личное, – в итоге отозвался я. Мой ответ прозвучал очень глупо.

– Ясно, парень, я тебя понял. Но имей в виду, что я всегда здесь. – Мистер Дрю положил руку мне на плечо. – Если тебе захочется что-то обсудить, дверь моего кабинета всегда открыта.

Меня накрыло внезапное желание рассказать всё мистеру Дрю. Мне хотелось поделиться с ним своими амбициями. Может быть, даже рассказать ему, что я могу сделать для студии в будущем. Но я желал говорить не только об этом. Мне хотелось поделиться мыслями о дедушке. Я не понимал, как мама просто позволила ему жить с нами и почему она работает так много. Ведь это несправедливо. Я хотел пожаловаться, что меня заставляют носить дедушкины рубашки – ведь я не мог позволить себе купить что-то новое из одежды. Меня до сих пор мучили угрызения совести, поэтому я не мог тратить деньги на себя. Пока не мог, по крайней мере.

Конечно же я ничего из этого не произнёс вслух. Пришлось просто проследовать за мистером Дрю в лобби, а потом к ожидающему нас автомобилю. Он был очень чистым внутри и пах натуральной кожей. Сиденья в салоне на ощупь напоминали бархат. Там оказалось так много места, что я почти полностью мог вытянуть свои длинные ноги.

– Хорошая машина, не правда ли? – спросил мистер Дрю, улыбнувшись мне.

– Очень хорошая, сэр, – подтвердил я.

Глава студии подмигнул мне и затем откинулся на сиденье, повернув голову к окну. Я сделал то же самое и стал наблюдать за знакомым мне городом. Он необычно и по-новому проплывал мимо. Я не так уж много раз в жизни катался на автомобилях. Ясное дело, бывало, что квартал или два я проезжал в кузове какого-нибудь грузовика. И даже катался на бампере драндулета-развалюхи Ника. И ещё иногда мне доводилось ездить на такси. Однако это бывало нечасто и всегда за чужой счёт. Так что видеть мир с автодороги и являться частью дорожного движения, а не уклоняться от несущихся на тебя машин было здорово. Появилось ощущение важности.

Мы ехали вверх по 5-й авеню, а затем остановились у магазина. Он располагался через дорогу от парка. Мы вышли на тротуар. Женщина в огромной шляпе едва не столкнулась со мной. Я же почти наступил на её маленькую белую пушистую собачку, которая попала под мои клоунские ноги.

– Что думаешь? – спросил мистер Дрю, пока мы рассматривали наружную часть небольшого, но дорогого магазинчика, где торговали костюмами. В витринном окне висел идеально сшитый костюм в тонкую полоску и пара блестящих чёрных мокасин. Они сияли в полуденном солнце.

– Я не понимаю, почему вы вообще пошли к мистеру Шварцу, – ответил я.

Мистер Дрю рассмеялся и хлопнул меня по спине.

– Давай-ка туда зайдём, Бадди, – сказал он.

Мы зашли в магазинчик. Здесь было довольно темно. Но тем не менее я не заметил ни одной парящей пылинки в проникающих с улицы лучах света. Всё вокруг сияло и блестело чистотой – в том числе и деревянные полки.

К нам подошёл лысеющий мужчина в небольших круглых очках и простом тёмно-синем костюме. Вокруг его шеи висела измерительная лента. Выглядела она при этом так красиво, что мне показалось, будто бы это какой-то новый модный тренд, и люди так ходили по улицам.

– Мистер Дрю, проходите, – сказал мужчина. – Давайте посмотрим, как на вас сядет смокинг.

Я стал лучше понимать, почему мистер Дрю пришёл сюда. Мистер Шварц не шил костюмы для светских приёмов. У него и так хватало клиентов.

Я подождал, пока мистер Дрю облачится в иссиня-чёрный смокинг. Меня поразило, каким аккуратным и чистым выглядел костюм. Глава студии стоял, широко раскинув руки, чтобы портной мог снять мерки и записать их в свой блокнотик.

– А вы всё измеряете мужчин, – сказал мистер Дрю со смешком.

– Как и всегда, мистер Дрю, – ответил портной.

– Что-нибудь новое обнаружили?

– У некоторых бывают очень длинные руки, – сказал мужчина.

Мистер Дрю от души расхохотался в ответ на это. Потом повернулся ко мне:

– Что скажешь, Бадди? Как я выгляжу?

– Очень хорошо, – ответил я.

Я почувствовал укол зависти, стоя здесь в дедушкиной рубашке, от которой всё чесалось, и брюках, на колене которых зашита дыра.

– Мы, то есть студия, организуем вечеринку. Огромный светский приём: крыша отеля, танцоры, фейерверки. – Мистер Дрю широко улыбался.

– Звучит здорово, – заметил я. Потому что так и было.

– Нужно выглядеть хорошо. Необходимо заставить всех их думать… – Мистер Дрю задумался на секунду. – Нет, нужно дать им всем знать, Бадди: мы настроены серьёзно. Мы расширяемся во всех смыслах.

– А, так вы говорите про театр, – сказал я, вспомнив о нововведении.

Мистер Дрю посмотрел на меня и кивнул:

– Именно.

– Так у студии дела идут хорошо, – с облегчением произнёс я.

Мистер Дрю посмотрел на меня как-то странно:

– О чём это ты?

– О, ну, вы же знаете. Говорят, что… ну… вы знаете… – Я запнулся. Странное выражение лица мистера Дрю исказилось в нечто менее забавное и более суровое.

– Кто так говорит?

Мой взгляд на секунду переметнулся на портного. Тот приподнял голову от своего блокнота, куда что-то записывал. Взгляд мужчины остановился на мне, а затем снова вернулся к заметкам.