Космическая опера

Дайрус Больцен смог предложить гостям неожиданно обильный ужин – как он признался, в связи с тем, что корабль, подвозивший провиант, остановился на планете Сириуса всего лишь три недели тому назад. «Земля близко – относительно близко, разумеется. И все же, это одинокая планета. Только иногда у нас бывают случайные посетители – такие, как вы. Ни у кого из них, однако, не было столь амбициозных планов».

«Как вы думаете, удастся ли нам сделать земную музыку понятной для бизантавров? – поинтересовалась леди Изабель. – Их поведение ничем не напоминает человеческое».

«В некоторых отношениях они нам чужды, в других – очень на нас похожи. Иногда наши суждения на удивление совпадают. А в других случаях меня не меньше поражает то, что они способны делать совершенно неожиданные выводы в простейшей, казалось бы, ситуации. Скажу одно: если вы хотите предложить спектакль, который бизантавры смогут как-то связать со своим существованием, это придется делать в рамках их представлений».

«Естественно! – заметил Бернард Бикель. – Мы готовы приспособиться к их представлениям. Не могли бы вы что-нибудь порекомендовать в этом отношении?»

Больцен налил вина всем присутствующим: «Пожалуй, что смогу. Позвольте немного подумать… Очевидно, что следует учитывать символизм цветов – к нему бзанты чрезвычайно чувствительны. Желтый цвет ассоциируется с изгоями, бродягами и психопатами; поэтому отрицательные персонажи должны носить желтое, положительные герой и героиня – синее или черное, а вспомогательные персонажи – серое и зеленое. В связи с любовной, романтической или сексуальной линией сюжета – называйте ее, как хотите – возникает проблема. В том, что относится к воспроизведению потомства, у бзантов странные обычаи. По сути дела, существуют три сексуальных процесса, причем каждый индивидуальный бзант способен участвовать в двух таких процессах; сами понимаете, если это обстоятельство не учитывается, могут возникнуть недоразумения! Бизантавры не выражают привязанность объятиями или поцелуями; в процессе ухаживания бзант обливает потенциального партнера вязкой жидкостью. Сомневаюсь, однако, что вы пожелаете имитировать местные обычаи до такой степени».

«Вряд ли», – согласился Бикель.

«Что еще я мог бы посоветовать? Гмм… насколько я помню, в опере „Фиделио“ действие нередко происходит в подземелье?»

«Совершенно верно, – кивнула леди Изабель. – В том числе весь второй акт».

«Не следует забывать, что для бзантов подземелье – дом родной, средоточие уюта и безопасности. Психопаты и нарушители спокойствия изгоняются на равнину, где они бродят шайками – кстати, предупредите труппу, что гулять под открытым небом без сопровождения не рекомендуется. Бзантов-бродяг нельзя назвать дикарями в полном смысле слова, но их поведение чрезвычайно непредсказуемо – особенно когда они вооружены кремневыми ножами».

«Так-так-так… – протянула леди Изабель. – Полагаю, заменить декорации будет нетрудно – первый акт можно исполнить в подземелье, а второй на тюремном дворе под открытым небом».

«Такая аранжировка способствовала бы уяснению бизантаврами, в какой-то мере, нравственной подоплеки сюжета».

«Так мы и сделаем! – заявила леди Изабель. – Стоило ли преодолевать астрономические расстояния только для того, чтобы приводить зрителей в замешательство?»

«Действительно!» – поддержал ее Бернард Бикель.

«Кроме того, обратите внимание на костюмы исполнителей. Знаете ли, как бзанты называют нас на своем языке? „Небесными вшами“. Да-да, именно так! Отношение бизантавров к людям, насколько я понимаю, можно было бы приблизительно определить, как снисходительное презрение. Для них мы – достойная эксплуатации раса эксцентричных недоумков, согласных менять драгоценные металлические устройства на полированные камешки!»

Леди Изабель бросила беспомощный взгляд на Бернарда Бикеля; тот ущипнул себя за ус.

«Надеюсь, наш спектакль будет в какой-то степени способствовать изменению их взгляда на вещи», – неуверенно предположила леди Изабель.

«Опять же – не знаю, готовы ли вы зайти так далеко – с точки зрения зрителей-бизантавров театральное представление стало бы более осмысленным, если бы бзанты могли отождествлять себя и свои обычаи с актерами и сюжетом».

«Но мы не можем переписать оперу заново! – пожаловалась леди Изабель. – Мы хотели бы исполнить именно „Фиделио“, а не какой-то адаптированный упрощенный водевиль из жизни бизантавров!»

«Я вас хорошо понимаю, – посочувствовал комендант Больцен. – Разумеется, я предлагаю не инструкции, а всего лишь информацию, на основе которой вы можете принять те или иные решения. Например, если бы костюмы „небесных вшей“ напоминали внешность бизантавров, зрители уделяли бы гораздо больше внимания происходящему на сцене».

«Все это замечательно, – возразила леди Изабель, – но где на планете Сириуса мы найдем такие сложные костюмы? Это невозможно!»