Космическая опера

Девушка завершила свой рассказ. Леди Изабель молча сидела, постукивая пальцами по ручке кресла. «То, что вы мне сообщили, чрезвычайно занимательно, – сказала она наконец. – Не могу это отрицать. Хотя я никогда не прощу методы, к которым вы прибегали, чтобы достичь своей цели, должна признаться, что вы руководствовались побуждениями, сопротивляться которым на вашем месте было бы трудно любому человеку. Любопытно, любопытно…» Старуха кисло улыбнулась Роджеру: «Что ж! Меня еще никто никогда не обвинял в несгибаемом упрямстве». Она снова повернулась к Мэдок Розвин: «Расскажите что-нибудь еще об этой планете, о ее обычаях и учреждениях».

Мэдок неуверенно покачала головой: «Не знаю, с чего начать. История нынешней земной цивилизации насчитывает шесть тысяч лет. Цивилизация Йана в пять раз старше».

«Позвольте спросить: придается ли какое-нибудь значение в этой цивилизации искусству и, в частности, музыке?»

«Конечно!» Мэдок пропела странную песенку на незнакомом языке. В мелодии, в ритме и даже в звучании слов угадывались закономерности человеческих потребностей и человеческого восприятия – интуиция подсказывала, что это земная музыка – но в то же время ей было присуще некое свойство, не позволявшее найти земную аналогию. Короче говоря, это была музыка другой планеты. «Это колыбельная, – извиняющимся тоном сказала Мэдок Розвин. – Мне ее пели, когда укладывали спать».

Леди Изабель подозвала Роджера движением руки: «Будь добр, попроси капитана Гондара зайти сюда на минутку, если это его не слишком затруднит».

Роджер вернулся с Гондаром.

Леди Изабель холодно и отчетливо произнесла: «Я решила отвезти мадемуазель Мэдок Розвин на планету Йан. Она предпринимала всевозможные усилия, чтобы туда попасть, применяя методы, которые в данный момент я не хотела бы обсуждать. Не совсем уверена в том, насколько соответствует действительности все, что она рассказала, и не знаю, умолчала ли она о каких-либо существенных деталях, но мадемуазель Розвин заинтриговала меня в такой степени, что я хотела бы собственными глазами убедиться в достоверности ее сведений. В связи с чем, капитан, проложите новый курс – к планете в секторе Гидры, известной под наименованием Йан».

Капитан Гондар мрачно взглянул на Мэдок Розвин: «Она вечно плетет интриги, ей нельзя доверять. Ей известны колдовские трюки, она училась им в дебрях горного Уэльса. Если ей удалось вас убедить, вы об этом пожалеете».

«Вполне возможно, – отозвалась леди Изабель. – Тем не менее, я хочу посетить Йан».

Мэдок Розвин молчала; капитан Гондар удалился. После этого девушка повернулась к леди Изабель. «Спасибо!» – сказала она и тоже ушла.

11

В перекрестии смотрового экрана снова находилось зеленовато-белое светило, зарегистрированное в галактическом каталоге как звезда GRA 4442 сектора Гидры. История, рассказанная Мэдок Розвин, распространилась по всему кораблю и, как и следовало ожидать, вызывала недоверие. Всеобщее мнение сводилось к тому, что, независимо от существования древней цивилизации на Йане, последствия приземления на этой планете должны были стать драматическими – на борту установилась напряженная атмосфера ожидания.

Зеленая звезда становилась все больше и пылала все ярче – теперь она уже сместилась в сторону, а в центре смотрового экрана величественно вращалась голубая сфера Йана. Не возникало сомнений в том, что это была красивая планета, во многом сходная с Землей. Можно было видеть океаны и континенты, горы и пустыни, леса, тундры и ледовые поля; спектральный анализ показывал, что атмосфера планеты пригодна для дыхания.

Капитан Гондар произнес тщательно сдержанным тоном: «Никто не отвечает на вызов по радио – по сути дела, во всем спектре радиочастот не принимаются какие-либо сигналы».

«Странно! – заметила леди Изабель. – Давайте изучим поверхность внимательнее. Не могли бы вы увеличить изображение?»

Гондар отрегулировал экран – поверхность планеты приблизилась, словно совершив мгновенный прыжок.

Мэдок Розвин стала показывать пальцем: «Я узнаю́ эти континенты. Вот Эстерлоп и Керлоп, а здесь, на севере – Ноаулус. Этот большой остров – Трист-Амьяму, а россыпь островов поменьше – архипелаг Суторе-Стилль. Длинный полуостров называется Дротанте – там, на крайнем южном мысу, возвели шесть гигантских храмов». Она внимательно разглядывала увеличенное изображение, но в конце длинного полуострова не было заметно никаких признаков упомянутых храмов. «Не понимаю… – тихо бормотала она. – Все выглядит по-другому… Где Дилисет? Где Такс? Где Кошиун?»

«Не замечаю явных признаков обитания», – сухо заметила леди Изабель.

«Я вижу какие-то руины! – заявил Роджер. – Или неровные каменистые участки, похожие на развалины».

«На берегу залива, где горные склоны поросли лесом, должен быть Сансью, город моих предков. Но где он? Превратился в развалины?»

«Если это действительно руины, там кто-то здорово поработал, – заметил Роджер. – Камня на камне не осталось».