Кости: скрытая жизнь. Все о строительном материале нашего скелета, который расскажет, кто мы и как живем

Швейцарский эрудит XVIII века Лафатер сделал себе имя во многих областях: от поэзии и философии до теологии. В науке он известен своими работами по физиогномике — это учение о том, как определять характер человека по его внешнему виду, то есть это все равно что пытаться судить о книге по обложке[105]. Утверждалось, что при правильном прочтении формы человеческого тела можно познать его личность, на основании убеждения, что природа не может лгать и все представленное ею является непреложной истиной. К этой идее Лафатера привело стремление найти следы Бога в человеческой плоти, так как Всемогущий, несомненно, создал все живое продуманно и предусмотрел во внешнем виде людей ориентиры на скрывающийся внутри характер. «Даже кожа мухи не была сделана абы как», — заявлял он. Это давало опытному и образованному физиогномику возможность судить о личности человека с первого взгляда: очертания рта, подбородка, щек и даже волосы указывали на особенности поведения. Идея быстро приобрела популярность. Обильно снабженные иллюстрациями книги Лафатера пользовались огромным успехом и были многократно переизданы на немецком, французском и английском языках[106]. Был даже выпущен справочник, чтобы читатели могли без труда судить об окружающих по их внешнему виду. Неудивительно, что это руководство соответствовало представлению мужчин Западной Европы о привлекательности или нравственности. Так, Лафатер утверждал, что люди с высоким лбом с большей вероятностью смогут понять другого человека и что низкий лоб повышает вероятность конфликта. Лафатер пытался составить так называемую типологию, общую классификацию форм человеческого тела, с помощью которой их можно было бы легко анализировать с гарантированно верным результатом.

Френология продолжила там, где остановилась физиогномика Лафатера. Основанная в 1790-х годах немецким физиологом Францем Йозефом Галлем, френология утвердилась в качестве науки, призванной развеять тайны человеческого разума и поведения. Самопровозглашенные эксперты, включая и Галля, были убеждены, что мозг — источник разума, а сам разум состоит из отдельных взаимосвязанных способностей. Каждая из этих способностей, в свою очередь, связана с определенным участком мозга, и размер участка напрямую определяет его влияние и активность. Такие участки назвали центрами, и это не были анатомические элементы мозга подобно лобной доле или гиппокампу; они отвечали за функции и, как считалось, определяли все, начиная от животных побуждений, например к разрушению, и заканчивая высоко ценившимся центром нравственности. Форма мозга, как решили френологи, определяется расположением и формой этих участков, а человеческий череп плотно облегает мозг. Отсюда следует, что очертания черепа в точности повторяют размеры и формы различных областей мозга, а значит, можно без труда классифицировать разум человека лишь по его внешнему виду. Френологи применили на практике отрывок из проповеди Иова «побеседуй с землею, и наставит тебя», уверенные, что в своих проявлениях природа предоставила нам всю необходимую информацию о нашем внутреннем мире. Разум больше не был прерогативой философов или даже теологов. Вместе со своими последователями Галль разрабатывал новую типологическую систему на основе наблюдений и измерений. «Истинность своих утверждений френологи объясняли тем, — пишет историк Джон ван Уайх, — что это были научные факты, взятые из непогрешимой и неизменной Природы»[107].

Своими книгами, дискуссиями и лекциями Галль сделал громкое имя себе и верхушке западноевропейского общества. Было не важно, что другие ученые указывали на его неправоту и что теологи зачастую противились самой идее применения науки там, где, как они считали, есть место лишь непостижимой божьей воле. После смерти Галля его коллеги, например Иоганн Спурцхайм, продолжили его дело, создав вокруг френологии еще больший ажиотаж. Галль всегда утверждал, что эта наука не предназначена для широкой общественности, однако ее популяризация в девятнадцатом веке превратила френологию во второсортный аттракцион. Френологи встали в один ряд с медиумами, гипнотизерами и другими распространителями моды на сверхъестественное, словно аналоги современных ясновидящих и хиромантов, гадающие по форме человеческой головы.