Костя в школе. Началка

Так быстро с третьего этажа на нулевой мы ещё не спускались! Зал был уже открыт, и там играли в футбол старшеклассники. Никита обвёл зал глазами и стал белее мела. Я с трудом сдерживал себя, чтоб не ринуться к скамейке.

– Сейчас я тебе позвоню, – предложил я.

– Там выключен звук.

– Я вспомнил! Он у тебя из штанов торчал, наверное, выскользнул, когда ты сидел на скамейке.

И мы побежали к скамейкам. Каков же был мой ужас, когда телефона там не обнаружилось. Я несколько раз перепроверил, отодвинул скамейку, но нет, его там не было!

Ребята бегали как ни в чём не бывало, кого заподозрить – совершенно непонятно. Я стал вычислять, у кого большие карманы, но это было нереально. Настал мой черёд бледнеть и потеть.

– Ну конечно! – Я хлопнул себя по лбу. – Он у Бочки!

Мы понеслись в его комнату.

К счастью, он пребывал в самом благодушном настроении.

– Что стряслось?

– Вы телефон не находили в зале?

– Вот ещё! Вы уже и в зал без телефона не ходите? Совсем тю-тю.

И Бочка покрутил пальцем у могучего виска.

Мы вернулись в зал.

Подбежал один из знакомых старшеклассников и пожал наши ослабевшие, влажные руки.

– Играете?

Я покачал головой.

– Заболели?

– Нет. Ты телефон тут не видел? – спросил я.

– Что, потерял? Нет, не видел.

– А к скамейке никто не подходил?

Он пожал плечами.

– А из зала кто-нибудь выходил?

– Да вроде нет. Как пришли, так и играем. Ребят, телефона никто не видел? – крикнул он своим одноклассникам, но не все даже обернулись.

– Да найдётся, не переживай!

И он хлопнул меня по плечу.

Несмотря на предобморочное состояние, соображал я на удивление ясно: «Телефон взял один из них. Рюкзаков в зале нет. Значит, либо он в кармане, либо… перепрятан. Но куда?» В зале не было ничего, кроме скамеек, ворот и баскетбольных колец. А устраивать досмотр мне бы духу не хватило. Я понимал, что лишь чудо могло спасти меня от катастрофы. Если же его не случится, то перед Никитиным отцом отвечать мне, а не ему. А моим родителям придётся покупать Никите новый телефон, а он очень дорогой. Но самое ужасное – что Никита мне не простит, а если и простит, то не забудет. И тут я обернулся и увидел прислонённый к стене мат. Вот она, моя последняя надежда. Я не спешил к нему, потому что с надеждой жить всё-таки легче, чем без неё.

Прозвенел звонок, и в зал вошли оставшиеся ребята.

– Всё, конец, – сказал я почему-то.

– Да брось, – Никита тоже хлопнул меня по плечу, – не конец же света.

Бочка уже пронзительно свистел в дверях, когда я медленно подошёл к мату, отклонил его от стены и там, на полу, блеснул экран телефона.

Никита бросился к своему сокровищу, а потом обнимать меня.

– Постой, – отстранился он неожиданно. – Это не ты его туда спрятал?

Я покачал головой.

– Честное слово?

– Честное слово.

Никита выдохнул с облегчением.

– Но как? Как ты догадался?

– Побежали на рисование, расскажу.

И мы побежали. Я буквально взлетел по лестнице, не веря своему счастью. Неужели всё позади? Неужели катастрофа отменилась?

А когда я рассказал Никите о своей догадке, он сказал:

– Ну ты Шерлок Холмс! Просто гений! Обещаю, что до конца года буду играть только на первой перемене, а на остальных – футбол.

– Круто!

И Никита сдержал обещание, хотя это и стоило ему огромных усилий. И я ещё больше его зауважал.

Но до конца года мучиться ему не пришлось. Через месяц он лишился телефона за то, что играл ночью под одеялом.

– Да не расстраивайся! – сказал я, безуспешно пытаясь скрыть свою радость. – Смартфоны есть у всех, а у нас эсклюзив!

– Чего-о?

– Эс-люк-зив!

– Сам ты эслюкзив!

– Да, а ещё у меня игра эслюкзивная.

И я достал мамину «Логику». С Никитой мне больше понравилось играть, чем с мамой и Марусей, – я наконец-то выиграл.

Музейный день

Мы с Никиткой не любители музеев. Никитке повезло, что его папу в детстве замучили музеями и он специально приходил в школу, чтобы добиться освобождения сына от этих походов. А мне, наоборот, не повезло: мама очень хочет просвещаться, но не успевает и ей становится легче оттого, что хоть я хожу. Но ходить по музеям без Никиты – скука смертная. Лишь однажды получилось весело.

День тот, правда, начался ужасно. Первый урок нам оставили, и это была математика. Я подготовился на отлично, домашнее задание сделал сам и на радостях даже попытался раскусить задачку со звёздочкой. Хотя раньше я в них принципиально не заглядывал – раздражают эти задания для самых умных. А тут я не только попытался, а почти решил! Но какая-то закавыка мне помешала. И вот я спрашиваю у Никитки: «Ты со звёздочкой решил?» Я не собирался списывать. Мне просто любопытно было, чего я там не учёл. Мамины наставления о том, что списывание сродни воровству, к сожалению, глубоко засели. Но с Никиткой точно не воровство, а военный союз. Я ему помогаю с русским, он мне – с математикой.

Никитка хлопнул себя по лбу:

– Совсем забыл. Что-то там не сошлось. Пойду у Скворцовой спрошу.

И прямиком к Марусе, по-свойски, как математик к математику. Возвращается озарённый.

– Ну конечно! Как же я забыл про эти два лишних килограмма! Смотри.