Костя в школе. Началка

– А ты поговори с ним, – выступила она с очередной гениальной идеей. – В любых отношениях нужно прежде всего поговорить. Расскажи о своих чувствах, о том, как тебе обидно, что он променял тебя на телефон, предложи компромиссный вариант, если ему важно сохранить дружбу…

Так я понял, что смартфона от мамы не добьюсь.

Я долго не мог уснуть в тот вечер. Какие пламенные речи слагались в моей несчастной голове, какие жгучие слёзы текли на подушку! Каково же было моё разочарование, когда, проснувшись, я осознал, что все они никуда не годятся и просто смешны.

В то утро Никита, как обычно, сидел с телефоном. Он теперь приходил раньше всех, специально, чтоб успеть поиграть.

Я молча сел рядом.

– Привет! – сказал Никита, не поднимая глаз.

Я не ответил.

– Привет, говорю!

Я молчал.

– Ты чего? – Никита наконец соизволил оторваться от экрана.

Обида душила меня.

– Ничего-ничего, ты не отвлекайся, а то подобьют.

– Уже подбили!

– Ну вот видишь.

– Ты что, обиделся?

– На что это мне обижаться?

– Не знаю.

– И я не знаю.

На математике мы не разговаривали, хотя мне бы не помешала подсказка с одной задачкой.

Следующим уроком была физра, и я решил дать Никите последний шанс.

– Брось свои дурацкие игрушки, сыграем в «банку», – сказал я ему в дверях.

– Чего это они дурацкие, а? – неожиданно для меня обиделся Никита.

– А какие ж ещё? Бестолковые? – ввернул я мамино любимое обзывательство.

Никита ехидно сощурился.

– Да ты завидуешь, вот что! Завидно тебе!

– Чему завидовать-то? Что ты окосеешь скоро? Или что на второй год останешься?

– Да если б у тебя был телефон, ты бы вперёд меня окосел! А у тебя нет, вот ты и злишься!

– Да если б не я, не видать тебе этого телефона до 11-го класса! Если б я только знал, что лишаю себя единственного друга, – вспомнил я свои ночные упражнения в красноречии и даже вспотел от волненья.

– Мне бы в любом случае подарили! – парировал Никита. – Не на день рожденья, так на Новый год! Они его уже давно купили на распродаже!

Мне было нечего ответить, и я лишь махнул рукой, как прабабушка, когда она спорила с мамой и не могла переспорить.

Когда перед физрой мне пришлось неприкаянно ходить вдоль шведской стенки, негодование моё росло с каждой минутой.

«Оказывается, друг познаётся не только в беде… Расскажу его папе, ради его же блага. Или хотя бы пригрожу. Или, может, случайно задеть его рюкзак? Или пролить сок на телефон? Хотя… к чему всё это? Нет у меня больше друга». Никита пришёл в зал, я краем глаза заметил, что он поглядывает в мою сторону и, кажется, не прочь помириться, но мне не хотелось примиренья, моё сердце жаждало мести!

Телефон его торчал из заднего кармана штанов. «Даже на физру с телефоном, это рискованно», – покачал я головой.

Мы выстроились, Бочка окинул наш кривенький ряд скептичным взглядом.

– Ну что, до двух считать уже научились?

Мы закивали без уверенности.

Бочка – это наш учитель физкультуры, большой и лысый. Имени его никто не помнит, а фамилия у него Бочкарёв, и, естественно, все зовут его Бочкой.

– На первый-второй рассчитайсь! Первые на-ле, вторые на-пра-во!

Мы отправились на разминку, я встал за Никитой и сам не заметил, как ловко вытащил смартфон из его кармана и переложил в свой. Приседал, хихикая и воображая, как Никита сейчас хватится, побледнеет, заверещит, а я протяну и скажу, что он упал. Мы закончили разминку, но Никита и не вспоминал про телефон. И пока мы ждали нашей очереди играть в футбол, я незаметно положил его под скамейку и поразился своей гениальности – ведь Никита сидел поблизости, а значит телефон мог запросто выскочить. Для меня тут никаких рисков.

Мы с Никиткой оказались в одной команде и провели пару шикарных комбинаций. Никита явно соскучился по нашему футболу и, к счастью, играть не разучился. Про телефон я и думать забыл.

Мы весело обсуждали свои обводки в раздевалке, когда Никитка схватился за опустевший карман.

– Телефон!

Он действительно вмиг побледнел, и мне стало его жалко. Кое-как нацепив брюки, Никита бросился в зал – сейчас найдёт, ничего страшного. Но оказалось, что физрук уже закрыл зал и отправился на обед.

– Ну что ты так волнуешься? – попытался я успокоить бывшего друга. – Никуда твой телефон не денется – сейчас Бочка вернётся и откроет.

– Можешь со мной подождать? – попросил Никита.

На перемене мы на всякий случай обыскали всю раздевалку. Перемена подходила к концу, а учитель не возвращался. Не приходили и ребята.

– У него нет урока, – упавшим голосом сказал Никита. – Он мог уйти в кафе.

– Закончится окружайка, и мы сразу сюда.

Всю окружайку Никита ёрзал как ужаленный. То бледнея, то потея, он не находил себе места. Теперь на него было совсем жалко смотреть. Но самое ужасное, что Наталья Сергеевна нас задержала, потому что Вергилия никак не могла сориентироваться по компасу.

– Можно выйти? – не выдержал Никита.

– Минутку потерпите, – попросила Наталья Сергеевна.

– Я чувствую, его кто-то найдёт и присвоит, – сказал он мне слабым голосом. – И отец меня убьёт.

– Не найдёт, – заверил я, но и мне стало как-то неспокойно.