Читаем Костюм супергероя. Идентичность и маскировка в жизни и вымысле полностью

С момента своего первого появления в № 1 «Комиксов о Капитане Америке» (март 1941) Капитан Америка преподносился как современный дядя Сэм. В его костюме видны те же самые элементы флага: белая звезда на синем фоне — на груди, красные и белые полосы — под нею. Отсылки к дяде Сэму встречаются и в современных его инкарнациях: на обложке одного из выпусков «Капитана Америки» (т. 4, № 3, август 2002) крупным планом изображены его перчатки с указательным пальцем, направленным прямо на читателя, — явная отсылка к флэгговскому плакату 1917 года.

Несмотря на свои сверхспособности, Капитан Америка не имел бы такой власти, не будь его тело украшено флагом. Как отмечает Кон, предметы одежды не только символизируют статус, но и производят власть. Они «буквально являются властью» (Cohn 2001: 406). Костюм Капитана Америки говорит о его способности действовать в поддержку и от лица своей страны. Им обеспечивается законность его действий. Как и другие супергерои, Капитан Америка практикует насилие, которое делают допустимым его костюм (см. главу 2) и статус солдата.

Как символ национальной принадлежности, костюм столь тесно связан с патриотическими ценностями «преданности и самопожертвования», что делает одетого в него неоспоримым патриотом (Schatz & Lavine 2007: 330). В повествованиях об Америке страна предстает как «по сути своей хорошая» (Kemmelmeier & Winter 2008: 862). Далее, американское самовосприятие включает в себя чувство политического и морального превосходства (Ibid.). Поэтому носить звездно-полосатый костюм — значит представлять свои поступки как добродетельные по своей сути (Ibid.: 872). Флаг легитимирует агрессию, помещая ее в контекст непрекращающейся защиты американской свободы.

Между тем за костюмом в виде флага может также стоять стратегия, направленная на исключение возможности восстания. Воздействие флага может быть таким, что человек начнет «вести себя в соответствии со взглядами и ценностями» своей нации, а затем и воспринимать мир «с точки зрения [его] национальной идентичности». Таким образом, костюм в виде флага может подвергнуть своего владельца «автостереотипизации» (Ibid.: 861). В этом смысле костюм Капитана Америки является средством, при помощи которого создавшие его военные могут обеспечить постоянную «безусловную лояльность» (Schatz & Lavine 2007: 331) и сохранять контроль над своим созданием.

В то время как многие супергерои сами создают себе костюм и сохраняют собственную идентичность в своей власти, в случае с Капитаном Америкой и другими подобными воплощениями нации идентичность апроприируется. Этот акт присвоения планируется и регулируется, обычно — властями, которые выступают от лица народа и имеют все возможности для того, чтобы отбирать кандидатов, достойных представлять нацию. Капитан Канук, например, действует как агент некоей Канадской международной службы безопасности (см. «Капитан Канук», № 1, июль 1975), а Стив Роджерс был принят на службу в армию США в звании Капитана Америки (см. «Комиксы о Капитане Америке», № 1; «Капитан Америка», т. 1, № 255, март 1981).

Избранные представителями нации, эти супергерои могут «носить» флаг как знак почета. Исторически почетные одеяния подразумевают династию или преемственность (Cohn 2001: 406). Идентичность и власть, выражаемые костюмом, выходят за пределы любого отдельного его владельца и расширяются до пределов ценностей, которые существовали задолго до его рождения и будут еще долго существовать после него. Национальные символы репрезентируют нацию «вне времени» (Schatz & Lavine 2007: 333). Вневременность флага связывает Капитана Америку с прошлым и будущим, с общей историей американского народа и общими видами на будущее. Флаг придает его поступкам «большее значение и больший смысл», словно его американская идентичность замещает собой «личное существование и неизбежную смертность» Стива Роджерса. Как Капитан Америка, он наделен не только суперсилой, но и предполагаемой неуязвимостью его нации, выраженной мотивами и цветами его костюма. Звезды и полосы как будто придают ему дополнительную силу, ставя его в один ряд с целым комплексом ценностей, которые нельзя повредить или уничтожить в бою.

Обозначая сообщество и набор ценностей, превосходящие любого, кто в него одет, почетный наряд не может быть собственностью. Хотя Капитану Америке и позволено облачиться во флаг, он всего лишь его хранитель. Такие супергерои, как Капитан Америка, Капитан Британия и Капитан Канук, не обладают своей костюмированной идентичностью — равно как и любым другим символом своей нации. Флаг и, следовательно, вдохновленный им костюм остаются собственностью нации и народа. В ответ от него ждут, что национальный супергерой поставит интересы соотечественников выше собственных[10].

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека журнала «Теория моды»

Модный Лондон. Одежда и современный мегаполис
Модный Лондон. Одежда и современный мегаполис

Монография выдающегося историка моды, профессора Эдинбургского университета Кристофера Бруарда «Модный Лондон. Одежда и современный мегаполис» представляет собой исследование модной географии Лондона, истории его отдельных районов, модных типов (денди и актриса, тедди-бой и студент) и магазинов. Автор исходит из положения, что рождение и развитие моды невозможно без города, и выстраивает свой анализ на примере Лондона, который стал площадкой для формирования дендистского стиля и пережил стремительный индустриальный рост в XIX веке, в том числе в производстве одежды. В XX веке именно Лондон превратился в настоящую субкультурную Мекку, что окончательно утвердило его в качестве одной из важнейших мировых столиц моды наряду с Парижем, Миланом и Нью-Йорком.

Кристофер Бруард

Документальная литература / Прочая документальная литература / Документальное
Мужчина и женщина: Тело, мода, культура. СССР - оттепель
Мужчина и женщина: Тело, мода, культура. СССР - оттепель

Исследование доктора исторических наук Наталии Лебиной посвящено гендерному фону хрущевских реформ, то есть взаимоотношениям мужчин и женщин в период частичного разрушения тоталитарных моделей брачно-семейных отношений, отцовства и материнства, сексуального поведения. В центре внимания – пересечения интимной и публичной сферы: как директивы власти сочетались с кинематографом и литературой в своем воздействии на частную жизнь, почему и когда повседневность с готовностью откликалась на законодательные инициативы, как язык реагировал на социальные изменения, наконец, что такое феномен свободы, одобренной сверху и возникшей на фоне этакратической модели устройства жизни.

Наталия Борисовна Лебина

Документальная литература / Публицистика / Прочая документальная литература / Документальное

Похожие книги