Читаем Костюм супергероя. Идентичность и маскировка в жизни и вымысле полностью

Здесь уместно провести сравнение с методами работы негласных сотрудников. Есть «строгие коды культурных границ, которые тщательно охраняются» и для пересечения которых требуется создавать фальшивые личности (Fhlainn 2009: 4). Тайные идентичности конструируются для того, чтобы «в ходе расследования получить доступ к тому, что иначе было бы недоступно». Такое происходит, когда объект исследования «закрыт или недоступен» для посторонних, — так же как общество нормальных людей, скорее всего, не захотело бы принять сверхсильного получеловека за «своего». Человечество — закрытое общество; мы не считаем нечеловеческих существ (или существ с нечеловеческими способностями) равными себе, а потому супергерою будет сложно вести какое-то подобие нормальной жизни или встроиться в общество, если он не замаскировался под заурядного человека. Так же и журналист, задумавший написать статью о мафии, или шпион, расследующий деятельность террористической ячейки, или антрополог, изучающий особенности какой-нибудь субкультуры, должны принять идентичность, «характерную именно для данного окружения». Скрытое включенное наблюдение, применяемое в журналистском, антропологическом или ином социальном исследовании, подразделяется на несколько видов. Мартин Блюмер различает две роли, исполняемые этими скрытыми наблюдателями: «скрытые посторонние наблюдатели» и «ретроспективные включенные наблюдатели» (Blumer 1982). «Скрытый посторонний наблюдатель» — это тот, кто приходит со стороны и скрывает свою личность, чтобы проникнуть в группу. Он изучает костюмы и обычаи этих людей, а затем выдает себя за одного из них. Его настоящая идентичность остается тайной. В эту категорию попадает Супермен. Как Кал-Эл, он криптонец — посторонний для человеческого общества. Он использует свой детский опыт, чтобы построить правдоподобный пастиш обыкновенного человека, и принимает эту идентичность, выдавая себя за человека по имени Кларк Кент. Другие супергерои, обретшие сверхспособности в течение жизни (Бэтмен, Человек-паук и другие), — это «ретроспективные включенные наблюдатели», которые, прежде чем стать сверхсильными, были обычными членами человеческого общества. На протяжении этого процесса обучения они были нормальными членами гражданского общества. Они размышляют о своем прошлом опыте и используют его для создания модели, по которой конструируют свою гражданскую личину.

Но вне зависимости от действенности костюма «актер неизбежно остается вне персонажа, который он играет» (Walter 2011). Казалось бы, обычная идентичность, выражаемая его гражданской одеждой, не может отменить его супергеройских способностей[14]. Как только герой получил свои способности, ему уже нет пути назад. К добру или худу, он уже не тот, что прежде. Хотя он может помнить, каково это — быть как все, но, даже если он одет как прежде, его гражданская одежда — всего лишь маска. Переодеваясь, супергерой скрывает себя, но не исчезает, а потому «в его игре всегда есть призрак самого себя» (Ibid.). Кларк Кент всегда будет Суперменом — бреется ли он дома при помощи тепловидения, которое исходит от обломка корабля, доставившего его на Землю, помогает ли приемному отцу на канзасской ферме, поднимая за один раз десятки тяжелых мешков с зерном, или же печатает текст на сверхскорости в редакции «Дэйли плэнет», что позволяет ему сдать заметку раньше срока (см.: «Супермен: право по рождению», 2004).

<p>Самообъективация</p>

Всякий, кому нужно принять новую идентичность, будь то актер, жулик или супергерой, должен вступить в «несомненно сложные отношения со своим „я“». Акт облачения в костюм заставляет человека отчетливо осознавать «презентацию себя» (Goffman 1959), «лучше чувствовать то, как мы создаем и пересоздаем себя посредством акта одевания и переодевания» (Walter 2011). Создание и ношение супергеройского костюма дает супергерою понять, что его гражданская одежда — это тоже своего рода костюм и что оба альтернативных костюма одинаково важны для выражения идентичности. Работа супергероя включает в себя не только «одевание», но и «переодевание» (Ibid.); умение и нарядиться как супергерой, и одеться попроще, как гражданский. В каждом случае одни аспекты идентичности «выразительно подчеркнуты, а другие, которые могут повредить создаваемому впечатлению [об альтер эго], подавляются» (Goffman 1959: 111). В серии графических романов «Супермен: Земля-1» (2010) Кларк, стоя перед зеркалом в очках, галстуке и кардигане, сообщает читателю, что эта одежда, как и супергеройский костюм, является маской.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека журнала «Теория моды»

Модный Лондон. Одежда и современный мегаполис
Модный Лондон. Одежда и современный мегаполис

Монография выдающегося историка моды, профессора Эдинбургского университета Кристофера Бруарда «Модный Лондон. Одежда и современный мегаполис» представляет собой исследование модной географии Лондона, истории его отдельных районов, модных типов (денди и актриса, тедди-бой и студент) и магазинов. Автор исходит из положения, что рождение и развитие моды невозможно без города, и выстраивает свой анализ на примере Лондона, который стал площадкой для формирования дендистского стиля и пережил стремительный индустриальный рост в XIX веке, в том числе в производстве одежды. В XX веке именно Лондон превратился в настоящую субкультурную Мекку, что окончательно утвердило его в качестве одной из важнейших мировых столиц моды наряду с Парижем, Миланом и Нью-Йорком.

Кристофер Бруард

Документальная литература / Прочая документальная литература / Документальное
Мужчина и женщина: Тело, мода, культура. СССР - оттепель
Мужчина и женщина: Тело, мода, культура. СССР - оттепель

Исследование доктора исторических наук Наталии Лебиной посвящено гендерному фону хрущевских реформ, то есть взаимоотношениям мужчин и женщин в период частичного разрушения тоталитарных моделей брачно-семейных отношений, отцовства и материнства, сексуального поведения. В центре внимания – пересечения интимной и публичной сферы: как директивы власти сочетались с кинематографом и литературой в своем воздействии на частную жизнь, почему и когда повседневность с готовностью откликалась на законодательные инициативы, как язык реагировал на социальные изменения, наконец, что такое феномен свободы, одобренной сверху и возникшей на фоне этакратической модели устройства жизни.

Наталия Борисовна Лебина

Документальная литература / Публицистика / Прочая документальная литература / Документальное

Похожие книги