Ковыряясь в мертвой лягушке. Мастер-классы от королей комедийной поп-культуры

Я уверена, что причина была не только в том, что я была женщиной. Я подписывала свои карикатуры литерой «Р». Так что они не знали, чем я была. Кажется, в конце 1970-х в «Нью-Йоркере» была только одна женщина-карикатурист. Хотя их было больше в прошлом, например Мэри Петти, Барбара Шермунд, Хелен Хокинсон. Сейчас около пяти. Я не очень много думала о том, кто женщина, а кто нет. Мне нравится думать, что все, кого я люблю, оказывают какого-то рода влияние на меня. И люди, которых я ненавижу, тоже. Они заставляют меня думать: «Вот это я точно не хочу делать».

Считали ли вы, что многие карикатуры «Нью-Йоркера»были сексистскими или что их юмор был ориентирован на мужчин? Все эти годы было много критики в адрес Джеймса Тербера и его несколько стереотипного изображения занудствующей жены.

Большинство людей, рисующих карикатуры – мужчины. Они смотрят на вещи с мужской точки зрения. Я обычно не слишком злюсь по этому поводу, потому что мне это никакой пользы не приносит. Только нервирует. Довольно сложно обсуждать вопрос, что именно находят смешным женщины, а что мужчины, и как часто это совпадает. Мне ужасно понравился недолго проживший ситком «Возвращение» с Лизой Кудроу (HBO, 2005). В то время как фильмы вроде «Третьего лишнего» (2012 год, режиссер Сет Макфарлейн) для меня – это билет в царство депрессий. Я его, правда, не смотрела. Возможно, он просто уморителен. Мне нет дела до изображений занудствующих жен. Некоторые жены занудствуют.

Сколько вам заплатили за вашу первую карикатуру для «Нью-Йоркера»?

250 долларов.

Сколько вам сейчас платят за карикатуру для «Нью-Йоркера»?

1350 долларов.

Как вы отреагировали, когда «Нью-Йоркер»опубликовал вашу первую карикатуру в 1978-м? Даже сегодня она мне кажется очень необычной и отличающейся от остальных. Она называется «Маленькие вещи» и изображает странные формы со смешными названиями: «чент», «спак», «тив» и т. п. Это не гэг, по крайней мере, не в традиционном смысле.

Думаю, он многих читателей привел в смятение. Некоторые карикатуристы «Нью-Йоркера» старшего поколения тоже были им раздражены. Странно, что Ли его выбрал. Я прислала 50 или 60 карикатур, и это была самая странная из них. Она была такой незавершенной и такой личной, это было так странно. (Смеется.) Ли потом кто-то спросил, не был ли он должен моей семье денег.

Она действительно резко отличалась от карикатур, которые до этого печатали в «Нью-Йоркере».

Я знала, что мои карикатуры очень отличаются, и потому я не очень верила, что они появятся в «Нью-Йоркере». Я никогда специально не старалась сделать их другими. Просто я так рисую. Но если бы я старалась подстроиться под то, что кто-то еще считает смешным, я бы понятия не имела, в каком направлении двигаться. Я бы даже не знала, как начать.

Не могу сказать, что мне не нравятся жанровые карикатуры. На самом деле я довольно много таких нарисовала. Мне нравятся гэги про надгробные камни, людей, пророчащих конец света, торговые тележки. Но моими любимыми были карикатуристы, создающие особые карикатурные миры, а не просто придумывающие хорошие подписи. Мне нравится представлять, как выглядят другие комнаты дома, которые мне не видно в конкретном комиксе. Например, что в холодильнике этих людей.

Сложно изображать (по крайней мере, изображать подробно) миры, которые тебе не знакомы. Я не знаю, что может находиться в холодильнике чьего-то пентхауса. Дорогое шампанское? Или, может, очень старые каперсы?

Изменился ли для вас процесс представления работ в «Нью-Йоркер»с тех пор, как вы только начинали?

Нет, практически не изменился. Я направляю материалы (дайте-ка подумать): 30 лет умножить на среднее количество недель в год, это примерно 46… какое бы число ни получилось, с тех пор как я впервые отправила свои материалы в «Нью-Йоркер», я, по сути, всегда делала одно и то же. Каждую неделю я направляю от пяти до десяти карикатур. Обычно шесть или семь.

Сколько карикатур в среднем журнал принимает каждую неделю?