Ковыряясь в мертвой лягушке. Мастер-классы от королей комедийной поп-культуры

Ныне почивший Уильям Стайрон (автор книг «Уйди во тьму» и «Выбор Софи». – Прим. авт.) сделал мне комплимент, который я очень высоко ценю. Он сказал: «Во всех твоих работах есть невероятная человечность». Возможно, он говорил это всем свои современникам, но мне показалось, что это было искренне. Я старался сделать своего героя Гарри вопиюще и до боли честным, несмотря на все его недостатки. И, возможно, отсюда идет некая его привлекательность. Я немного умнее Гарри, он немного безрассуднее меня.

Я могу писать десятками голосов, голосом Кандида или голосом Ноэла Кауарда, но всегда возвращаюсь к Гарри.

Одна из историй про Гарри Таунса, «Только что вернулся с побережья», заканчивается тем, что Гарри смотрит приземление NASA на Луну в доме своей бывшей жены, пока она за границей, а его ребенок в летнем лагере. Он совсем один. Ваши герои, и Гарри не исключение, обычно очень одиноки, но ваша жизнь кажется полной тому противоположностью.

Я не знаю, на что похожа жизнь других людей, но одно из моих любимых слов – это приключение. При этом для еврейского парня приключением может быть поход в странный гастроном. У меня множество друзей, знакомых, семья, но чаще всего я предпочитаю свою собственную компанию. Большая часть работы писателя – в размышлениях, а это невозможно делать в толпе. Когда бы я ни пытался улизнуть с обеда с друзьями, Марио всегда меня защищал, говоря: «Брюс – одиночка».

Можете ли вы подтвердить, что в 1970-м вы стали чемпионом по отжиманиям на одной руке в ресторане Elaine’s на Манхэттене, где собирались писатели?

Да.

Сколько раз вы отжались?

Кто знает? Я, скорее всего, был слишком пьян, чтобы считать.

Вы были в окружении толпы знаменитых писателей, которые за вас болели? Вуди Аллен рвался посоревноваться?

На самом деле нет. Но мы проводили различные спортивные соревнования, чаще всего начиная с четырех утра. Например, бег на короткую дистанцию по Второй авеню. А под утро целью становилось выяснить, «кто больше мачо».

Помню, Джеймс Тобэк [режиссер и сценарист] пытался отжиматься, и у него заканчивались силы. Владелица ресторана Элейн Кауфман сказала: «Положите под него девку».

Правда ли, что в конце 1960-х вы подрались с Норманом Мейлером?

Да, это случилось на вечеринке, которую он устроил в своем особняке в Бруклин Хайтс. Мейлер нарывался на драку. Вместо того чтобы разозлиться, я похлопал его по плечу и сказал: «Ну-ну, Норман, давай будем себя хорошо вести». Мы вышли на улицу, и вокруг нас образовалась толпа. Мы походили по кругу и немного поборолись. В итоге он упал на землю. Я помог ему встать, и он меня обнял, но затем укусил меня за плечо. Я увидел следы укуса, когда пришел домой. Я понесся в больницу, чтобы мне сделали укол от столбняка. Боялся, что у меня пена изо рта пойдет.

Давайте поговорим о Голливуде?

Думаете, стоит?

Для человека с большим опытом киносценариста (вы работали над множеством киносценариев, включая фильмы «Буйнопомешанные»и «Всплеск»), у вас здоровое отношение к киноиндустрии.

Не знаю никого, кто бы веселился в Голливуде больше, чем я. Сама работа не была особенно привлекательной, но я отлично проводил время. На самом деле я раздражался, когда меня прерывали во время игры на теннисном корте и просили сделать какую-то работу. Я думал, Голливуд – это обслуживание в номерах и красивые девушки, апельсиновый сок и шампанское. Когда меня мягко просили написать пару сцен, я раздражался.

Я делал свою работу в Голливуде профессионально и никогда не брал денег, которые не заработал. Но я никогда не чувствовал такого же вдохновения, как когда я писал свои книги, или рассказы, или пьесы, если уж на то пошло. Возможно, если бы я в более юном возрасте страстно захотел делать фильмы, я бы смог понять, как идет съемка, изучил бы механику кинопроизводства, и все было бы по-другому. Но для меня в то время богами были Хемингуэй, Фитцджеральд, Фолкнер. На Манхэттене были девушки, которые не стали бы с тобой спать, если ты имеешь хоть какое-то отношение к кино. «Ты на самом деле продал свою книгу для того, чтобы из нее сделали фильм?» Это говорилось с ужасом в голосе.