Крадись, ведьма!

– Поверьте, миссис Блейр, – сказал Фрезер почти с нежностью в голосе, – как бы ни было это тяжело, но это лучшее, что вы сейчас можете сделать для супруга.

– А на Рождество пришлете ему открытку, – вставил я и, повернувшись к Фрезеру, пояснил: – Думаю, немного юмора не повредит.

– У вас очень тонкое чувство юмора, мистер Бойд, – холодно ответил психиатр. – Очевидно, вы плохо представляете себе, что сейчас происходит с миссис Блейр. И вообще, в силах ли кто-то, не испытав, понять, как бывает сильна любовь жены к мужу?

– Кто-кто, доктор, а я понимаю, – заверил я его.

Глава 5

В четыре часа мы вернулись в квартиру Блейров, и я вошел вслед за Аделью в пустую гостиную.

– Обри нет?

– Сегодня он за городом. – Миссис Блейр рассмеялась. – У него всегда сводит живот в подобных ситуациях. Он вообще весьма тщательно избегает передовой, на случай, если все сорвется.

– Он с друзьями? – спросил я, но махнул рукой. – Меня не касается, не очень сожалею об его отсутствии.

Хозяйка тепло улыбнулась.

– Отпразднуем, Дэнни! – В ее голосе ощущалась нежная дрожь. – Все прошло отлично. Вы гений! Приготовьте нам выпить что-нибудь необычное!

– Я сделаю напиток «Смеющаяся вдова».

– Название многообещающее. Каков состав?

– Три капли горького перца на две части водки и одну джина. После второго бокала перестанете обращать внимание на его вкус, – пообещал я.

– Просто заупокойная по Николасу.

– Как знать, может, и он там веселится в смирительной рубашке?

Она расхохоталась.

– Думаю, это был величайший триумф Никки! Он честно заработал тысячу долларов.

– Я верну долг, когда он выйдет, конечно, если буду к тому времени жив.

Я отправился к бару, Адель куда-то исчезла. Вернулась она, когда я уже приготовил смесь и аккуратно ее перемешивал – «Смеющуюся вдову» не взбалтывают, она может вспылиться, а нежно поглаживают, – и протянула чек на девять тысяч долларов. Я спрятал его в карман.

– Благодарю.

– Это я вас благодарю, – кивнула она, – за быструю и хорошую работу. Буду рекомендовать вас всем своим подругам. Если такого рода фокусы станут регулярными, вы сможете требовать с Фрезера комиссионные!

– Уже думал об этом, – усмехнулся я. – Если дела пойдут действительно хорошо, придется озаботиться тем, чтобы получить медицинскую степень.

– Скажите мне, Бойд, вы в юности воровали пенни у слепых?

– Только десятицентовики. Я негодяй?

– Я вас обожаю! – мечтательно воскликнула она.

– А мне казалось – ненавидите.

– Это было вчера. Сегодня все иначе. И по чудесному совпадению Блейра-младшего тоже нет дома! – Ее глаза уставились на меня. – Неужели вы все еще презираете меня, Дэнни?

– Это было вчера. – Я поднял бокал. – Выпьем за сегодня!

Выпив половину бокала, она посмотрела на меня со слезами на глазах.

– Эту штуку используют при бурении нефтяных скважин?

– Ради этой штуки скважины бурят. Вдовы от нее смеются, а сильные мужчины плачут. Надеюсь, у вас найдется носовой платок?

– Долейте, пожалуйста. А я пока поищу.

Минут через пять она вернулась, переодевшись в черный сатиновый халат с вышитыми малиновыми орхидеями.

– Выпейте, вам станет чрезвычайно весело! – Я подтолкнул к ней бокал. – У вас замечательный халат, он делает вас бесподобно красивой. Так должна выглядеть каждая женщина, но это редко кому удается.

– А ваш профиль, Дэнни-бой, почти так же хорош, как ваша сообразительность.

– Ничего не поделаешь, я чертовски привлекателен! Женщины влюбляются в меня с первого взгляда! А вот с вами этого не произошло, чем вы меня страшно заинтриговали.

Адель одним духом допила бокал, у нее перехватило дыхание.

– Вы ударили меня! – крикнула она, когда вернулся голос. – Я никогда не забуду этого, Дэнни Бойд!

– Никогда не забудете и никогда не простите?

– Вообще, мне это даже понравилось. Неожиданные ощущения.

Адель сама вновь наполнила свой бокал.

– Я скажу вам кое-что, Дэнни. – Она сделала глубокий вдох.

– Поведаете о своей жизни, дорогая? – спросил я. – Ненавижу откровения женщин.

– Нет, насчет теории… теории, будто женщина одевается для того, чтобы понравиться мужчину. Глупости!

– Почему? – Я приподнял брови.

– Это определенно не так! – Она допила третий бокал и продолжила: – Когда женщине действительно нравится мужчина, она делает совершенно противоположное!

– То есть? – спросил я с недоумением.

Одним рывком она развязала пояс, полы халата распахнулись, неторопливое движение плеч – и он упал к ее ногам. Под ним ничего не было, кроме самой Адель.

Она медленно повернулась вокруг своей оси.

– Сто пятнадцать фунтов, – похвасталась актриса, – и ни унции лишней!

Я всегда считал, что шестнадцать лет – худший возраст. Только начнешь понимать, что такое женщина без одежды – и тут же тьма разочарования: они увядают, они толстеют. Жизнь не переполнена девушками с обложек журналов.

Но Адель не вызывала разочарования. Фигура у нее была великолепная, остроконечные груди выдавались вперед, кожа сияла белизной фарфора. Нарушал гармонию треугольный шрам на левом бедре.

– Вы будете только смотреть? Вам этого достаточно?