Край

– Вроде бы не пил, а ерунду несешь, будто наклюкался, – перебил Тальберг. – Хлебни для запаху, а глупости и дурости у тебя с избытком.

Платон отмахнулся от предложенной рюмки.

– Пока ты лежишь в луже спирта, без пяти минут безработный, шажок за шажком теряешь Лизку, – сказал он, с презрением глядя на бывшего друга. – Вот кто из нас выиграет при сравнении? Неудачник, как ты? Если так в себе уверен, объясни, что за сцену ты устроил на этом месте два дня назад.

Тальберг задумался, глаза потяжелели и закрылись. Он улетел на море. То самое море, на которое копил к отпуску. Песчаный пляж, набегающие волны и круизный лайнер на горизонте. И так тепло, приятно и хорошо, и не хочется возвращаться в реальность, где есть Платон.

Вернулся заяц. В текущей реинкарнации он сидел на маленьком стульчике с неряшливыми ромашками на спинке, закинув ногу за ногу. В правой лапке он держал сигару и лениво затягивался, выпуская странный зеленоватый дым.

– Слушай, Дмитрий, – бросил он надменно. – С чего ты так уверен, что Платон не добьется своего? Пока у него замечательно получалось задвинуть тебя за шкаф. Он в руководстве НИИ, а ты сидишь дома и заливаешься слезами и настойкой.

– Ну… – промычал Тальберг. – Это же Лизка! Что она, бросит все и сбежит, как девчонка?

– А кто давеча жаловался Карлу на проблемы в личной жизни? – продолжал заяц и хитро подмигнул. – У кого наблюдается полное отсутствие эмоциональной и вербальной коммуникации с партнером?

– Чего? К-какой к-коммуникации?

– Банально нет тем для разговоров, – пояснил заяц, аристократически затягиваясь сигарой. – Кто приходит с работы, съедает ужин и молча ложиться спать?

– Ну почему же, – Тальберг пытался вспомнить, когда и о чем они с Лизкой в последний раз общались. – Мы недавно… Вот на… Или давно, – закончил он упавшим голосом.

– Ага, – обрадовался Олег, – вот-вот. Не можешь даже припомнить. Кстати, голубчик, у вас случайно комплексов нету?

– Н-нет, – заикаясь, ответил Тальберг.

– А если найду? – грозно спросил заяц, перекладывая одну ногу на другую, и перед взором Тальберга мелькнули невесть откуда взявшиеся кроссовки и спортивные штаны с полосками.

– Да нету вроде.

– Жаль, – Олег надел кепку. – Платон – пацан четкий, сказал – сделает.

«А вдруг?!» – подумал Тальберг и зажмурился. Лоб покрылся испариной, страх накатил сокрушающей волной и начисто смел логические построения и положительные эмоции, оставив только опасения за Лизку. Уйдет? Не может быть! Или может?

Он открыл глаза.

– К черту! – заявил он безапелляционно и окончательно «отключился».

ГЛАВА VIII. Обстоятельства преодолимой силы

32.

Костыля было не узнать. Он сбрил огромную бороду и, судя по бодрому виду, последние три дня употреблял только лучшие минеральные воды из чистейших горных источников.

– Красавец! Уважаю, – восхитился Платон, разглядывая обновленную версию Костылева, который по такому важному поводу причесался и надел парадный костюм, извлеченный из недр платяного шкафа и тщательно выглаженный Василисой, с трудом поверившей в его назначение директором.

– Кстати, как зваться будем? – поинтересовался Костыль на пути к нотариусу, хмуря брови для вхождения в роль руководителя.

– ООО «Вектор».

– Почему «Вектор»? – почесал затылок Костылев.

– Название хорошее, – сказал Платон, не желая пояснять, что в стране существует три тысячи контор с таким же бессмысленным наименованием, за которым может скрываться что угодно – от лесопилки до скатывания в рулоны туалетной бумаги.

– Да ну! – не согласился Костыль. – Дурацкое какое-то.

– Стерпится-слюбится, – Платон пресек на корню ненужную дискуссию.

Костылев в суть вопросов вникал быстро, договоры читал придирчиво, надевая уродливые очки с толстой оправой, и к возрастающему удивлению Платона всего через день дело семимильными шагами двинулось в нужном направлении, но независимыми от Платона путями.

В понедельник он возил Костылева по инстанциям, оформляя на него документы новоявленной фирмы, в которой тот по плану выступал в роли формального владельца, а во вторник Костыль уже самостоятельно «разрулил» ряд вопросов с нотариусом.

– Не надо ничего решать через мою голову! – взбесился Платон.

– Для пользы ж дела, – Костылев проигнорировал грозный тон. – По уму ж сделано. Фирма веников не вяжет. Но в лицензии есть и такой пункт.

Платон не нашелся с ответом. В документах значился полный порядок, не подкопаешься. Оставалась только проблема с главным бухгалтером. Платон планировал обратиться за помощью к Кольцову, но Костыль уверенно сказал:

– Не надо. У нас есть скрытые внутренние резервы.

В число резервов входил Пепел, оказавшийся по основному образованию бухгалтером. Он работал на том же мясокомбинате до закрытия.

– Какой тесный коллектив, однако, – Платон пребывал в сомнениях. – Оторопь берет, как бы чего не вышло.

– Да ладно, – панибратски похлопал его по плечу Костыль. – Не боись, дело в надежных руках. Не подведем, каждая мелочь на подхвате.