Крах советской модели экономики

на квартиру, автомобиль, партийные взыскания и т.д.). Именно этим силовым давлением и

объясняется в значительной мере тот факт, что социалистическая модель хозяйствования не

развалилась раньше и просуществовала более 70 лет.

Модель хозяйствования, созданная в бывшем СССР, имела и адекватную ей систему

управления, которая, в свою очередь, базировалась на своего рода управленческой утопии: якобы возможности управлять всем и вся из одного центра. Утопия эта сформировалась, судя по всему, сначала на основе феодальных взглядов и установок на абсолютную власть.

Позднее она стала следствием технологического детерминизма, проводящего полную

аналогию между человеческим обществом и технической системой. Свой вклад здесь внесла

и

экономическая

кибернетика,

использовавшаяся

для

обоснования

усиления

централизованного начала в управлении на основе возможностей ЭВМ, подогрева ложной

идеи о практической возможности замены рынка искусственной системой так называемого

оптимального функционирования экономики (СОФЭ).

Несмотря на регулярно декларируемую вторичность средств, т.е. методов

управления, по отношению к целям (повышение благосостояния народа), на деле

соотношение между ними было как раз обратным. Тип, способ управления стали фактически

самоцелью. Достижение запланированных целей объявлялось возможным не любыми

средствами, а на основе вполне конкретной модели централизованного государственного

управления. Организационная основа этой системы была скопирована с административных

структур старой военно-феодальной России и распространена на все без исключения сферы

человеческой деятельности. Для систем такого типа характерно использование линейных

структур с резким преобладанием вертикальных отношений (руководство – подчинение) над

горизонтальными (сотрудничество). Распределение прав и ответственности на всех уровнях

сводилось к концентрации полномочий у вышестоящих звеньев системы, что приводило к

несоответствию прав и ответственности прежде всего в основном звене хозяйственной

системы, т.е. на производственных предприятиях. Подобный разрыв сковывал, лишал

реальных производителей свободы маневра, столь необходимой для эффективной работы.

Важной особенностью такой системы управления является неразвитость свободных

аналитических функций и низовых подразделений, их слабая роль в принятии решений.

Перегрузка высшего эшелона управления текущими задачами руководства всеми отраслями

экономики и иными сферами жизни отодвигает общие и перспективные задачи на второй

план. Отсюда отсутствие реальной стратегии социально-экономического развития, непродуманность многих народнохозяйственных решений, принятых без учёта

экологических, социальных, экономических и даже географических факторов.

Система сверхцентрализованного управления уже сама по себе предполагает

негибкость и низкую адаптивность к новым задачам и прежде всего к НТП. Жёсткая

иерархическая структура с формализованным разделением функций в сочетании с

распределением уравнительного типа создаёт организационные и экономические барьеры

выдвижению новых идей и их практической реализации. В частности, регламентация

процесса создания и внедрения новых технологий и отсутствие рыночных механизмов

ставят новатора в зависимость от уже существующих структур, в большинстве своём в этих

технологиях не заинтересованных. Особенно пагубна зависимость НТП от командной

системы материально-технического снабжения.

Негибкость системы управления при социализме проявляется и в её неспособности к

применению программно-целевых методов, требующих гибкого и оперативного

взаимодействия всех звеньев управления. Явные неудачи в решении таких чрезвычайных

задач, как устранение последствий чернобыльской катастрофы или землетрясения в

Армении (эти последствия не устранены и до сих пор), показывают крайне низкую

эффективность системы при любых попытках оперативно координировать свои действия, даже при руководстве с самого высшего уровня. В тех случаях, когда программы

выполнялись, это происходило на основе создания долговременных линейно- программных

структур, идентичных линейно-функциональным (ГлавБАМстрой, Комиссия по Западно-

Сибирскому комплексу), действовавших на правах министерств, главков и т.д.

Неэффективность гиперцентрализованной системы управления проявлялась не

только при решении новых задач, но и в низкой способности к реализации задач обычных, традиционных.

Преобладание

властных,

административных

отношений

над

экономическими при недостатке прав у исполнителей приводило к низкой исполнительской

дисциплине. Отсутствие встроенных экономических стимулов в известной мере

компенсировалось механизмами контроля и управления. При этом истинным

“нововведением” стало многократное дублирование структур власти и контроля, особенно в

экономике. Наряду с ведомственным руководством и контролем каждое предприятие