Крах советской модели экономики

вразумительное сказать по теме работ ИМЭМО или академика Е.Варги, но что он понимал и

мог понимать в химии, генетике, языкознании, в литературе, наконец. Но многие «советские

учёные» и целые их кланы старались использовать Сталина в своих личных и

корпоративных интересах. И после его смерти такие же «учёные» старались использовать в

своих интересах других генсеков, партаппаратчиков, начальников разного рода. Вот что

ужасно. Что это за наука такая?46

Западные учёные долгое время вообще не могли понять, что же творится с наукой в

Советском Союзе.

41 Вопросы экономики №3, 1949.

42 Там же, с. 79.

43 Там же, с. 80.

44 Там же, с. 86.

45 Цит. По: С.Шноль. Герои и злодеи российской науки, с. 297.

46 Живые отклики такого совкового поведения наших ученых слышны (и даже видны по TV) и сейчас, когда президент

РАН, академик Ю.Осипов, регулярно присутствует на заседаниях Правительства РФ и ничего не добивается для своей

РАН, а новый и вполне, естественно, заслуженный лауреат Нобелевской премии по физике за 2000 г. академик Алферов

признается, что до того, как он стал членом депутатской думской фракции КПРФ, он был членом проправительственной

фракции НДР. И это было инициировано руководством РАН в интересах самой РАН.

Тем временем постепенно в советской общественной науке сформировалась группа

партийных академиков, директоров исследовательских институтов, порою членов ЦК, обслуживающих руководство страны без особого риска для себя. Скорее, во благо самим

себе. Они работали на реальный социализм и не хотели и не предвидели его развала.

Привилегии административных постов, в свою очередь, часто привлекали к себе

энергичных, но далеких от научного творчества молодых людей. И прежде чем стать

директором или заместителем директора НИИ, часто надо было поработать секретарем

парткома института, заслужить доверие вышестоящего начальства. Административный же

пост давал возможность получить не только существенно более высокую зарплату, но и

квартиру, служебную машину, бесплатное лечение в лучших поликлиниках, больницах, санаториях, поездки за границу за государственный счёт и др. привилегии. Но самое главное

– власть. Всё это имело место в советской экономической науке, как, впрочем, и в других

сферах – для советской номенклатуры.

Что касается Академии наук СССР, то в отличие от других сфер производственной и

научной деятельности, здесь особенно привлекала возможность получения звания академика

или члена-корреспондента тоже с соответствующими привилегиями. Для получения этих

званий никаких научных открытий сплошь и рядом вообще не требовалось. Работали иные

мотивы. Вот что писал по этому поводу известный советский юрист Б.Курашвили:

«Академики и члены-корреспонденты работают в институтах, но управляют ими не только в

силу своих должностей в них, а главным образом как члены привилегированного слоя, клана, клуба. Состав этого руководящего клуба в последние два-три десятилетия сильно

изменился. В его члены избирались не только и даже не столько по научным заслугам в

зависимости от личных научных достижений, сколько по служебному положению в науке, членами-корреспондентами и академиками часто становились директора институтов. А

директорами становятся не обязательно самые талантливые учёные. Здесь действуют законы

формирования и самоподдержания номенклатуры. Преимущества у учёных среднего уровня, имеющих организаторские способности, ориентированных на власть, пользующихся

расположением верхов. Недостаток научного авторитета они восполняют должностью и

академическим званием. Девальвация этого звания стала очевидной»47.

Выдвижение и выборы в академики и члены-корреспонденты – это процедура

реализации сговора по поводу конкретных индивидуальных или групповых интересов уже

действующих начальников от науки и отдельных научных коллективов или же результат

проведения в жизнь рекомендаций из вышестоящих руководящих органов страны, особенно

из ЦК КПСС.

Многие директора и заместители директоров ведущих исследовательских институтов, будучи «проверенными и надёжными кадрами», в брежневский период стали регулярно

ездить в загранкомандировки, знакомиться с организацией и результатами серьёзной

научной работы, ведшейся на Западе. Они прекрасно видели и понимали, какую по-

настоящему большую роль играл на Западе свободный учёный, каким уважением и

авторитетом он пользовался. Чиновников от науки там практически не было. Но зато было

много разнообразных научных школ и направлений, конкурирующих между собой.

Стандартизация мышления и конформизм, столь типичные для советской науки, там

проявлялись лишь в редких случаях. Однако по возвращении к себе домой и в свой институт

они ничего не предпринимали, чтобы хоть как-то позаимствовать и применить у себя на