Красная королева

Он хотел было сказать, что Филли скоро будет в Лондоне и тогда графиня может повидаться с нею, но вовремя вспомнил, что это вряд ли будет в его интересах. Свидание матери с дочерью только тогда не принесло бы ему вреда, если бы у него было время предупредить Филли и научить ее, как говорить с матерью. Ввиду этого полезнее было удалить графиню из Лондона. Вместе с тем Лейстер не решался выдумать какое-нибудь место, где будто бы проживает Филли, так как это могло бы вызвать неприятные для него последствия. Да ему, собственно, и незачем было скрывать, что молодая женщина находится в Ратгоф-Кэстле. Все равно туда должен был скоро приехать Ралейг в сопровождении Кингтона, а последний, несомненно, сумеет заранее подготовить Филли в желательном для Лейстера смысле, и, когда матери удастся наконец проникнуть к ней, молодая женщина постарается принять ее должным образом.

– Вы хотите поехать к своей дочери? – приветливо спросил Лейстер. – Но это очень далеко, миледи!

– Для страдающей матери, жаждущей видеть своего ребенка, самая длинная и трудная дорога покажется короткой и легкой!

– В таком случае я не стану препятствовать вашему свиданию, – сказал Лейстер, – и с удовольствием дам вам письмо к своему управляющему для свободного пропуска.

Графиня поклонилась, а Лейстер написал приказ, чтобы, при соблюдении известных условий, графиня Гертфорд была допущена к своей дочери.

– Филли находится в замке Ратгоф-Кэстль, – проговорил Лейстер, подавая письмо Кэт, – это на границе Шотландии.

Графиня Гертфорд взяла бумагу и горячо поблагодарила лорда, который просил передать его поклон Филли и еще раз повторил, что он весь к услугам матери и дочери. После этого Кэт отправилась домой.

Брай поджидал возвращения Кэт неподалеку от ее дома. Он не последовал за ней тотчас же, присматриваясь, не заметит ли чего-нибудь подозрительного, и, убедившись, что графиня не выдала его, решился наконец пойти к ней.

– Слава богу, что вы пришли, – воскликнула Кэт, увидев Брая, – я не могла понять вашего внезапного исчезновения и уже начала беспокоиться.

– Я принял меры предосторожности против вас, графиня, – холодно ответил Брай. – Скажите, однако, узнали ли вы что-нибудь?

Кэт рассказала все то, что говорил ей Лейстер, и показала письмо, адресованное управляющему замка Ратгоф-Кэстль.

Брай слушал графиню с мрачным видом.

– Прочтите это, – проговорил он, когда графиня замолчала, и подал ей брачное свидетельство, полученное им от Пельдрама.

– Ах, значит, они все-таки обвенчаны! – воскликнула Кэт, возвращая свидетельство Браю.

– Вот видите, миледи, с каким негодяем нам приходится иметь дело!.. Я убежден, что мы уже не найдем Филли в указанном месте, но так как у нас нет другого пути, чтобы отыскать ее, то нужно ехать в Ратгоф-Кэстль.

– Я хочу сопровождать вас, – сказала графиня. – Не препятствуйте мне, пожалуйста!.. Без меня вам труднее будет проникнуть в замок. Сколько слуг нам нужно взять с собой? Я сейчас сделаю нужные распоряжения!

– Я думаю, достаточно будет и одного, – ответил Брай и отправился на конюшню выбирать самых сильных и выносливых лошадей.

Через два часа все было готово к отъезду; графиня и Брай, в сопровождении лишь одного слуги, выехали из ворот Лондона и направились на север.

Брай предупредил свою спутницу, что ехать им придется почти не отдыхая, но графиня согласилась даже на такие тяжелые условия. Они ехали до тех пор, пока измученные лошади почти уже начали падать от усталости, и лишь тогда остановились в какой-то маленькой деревушке, где провели ночь в жалкой харчевне. В сравнительно короткий промежуток времени путешественники добрались до Ратгоф-Кэстля.

III

Управляющим замка был в это время некто Джонстон. Когда и при каких обстоятельствах Кингтон успел познакомиться с ним и почувствовал к нему глубокое доверие, осталось неизвестным, но следует упомянуть, что последний принадлежал к числу людей, – между прочим, очень распространенных тогда в Шотландии, – которые не делали большой разницы между своим и чужим и больше всего поклонялись деньгам. Кингтон стал между тем очень заносчивым. Его холопская душа, переполненная корыстолюбием и сознанием своей силы, была чужда какого-нибудь благородного чувства. Он проникся слишком большим уважением к собственному уму и наблюдательности и потому так же ошибся в характере Джонстона, как и в Пельдраме.

Джонстон с иронической улыбкой смотрел на Лейстера и Кингтона, когда они уезжали. Запоминая те инструкции, которые были даны ему, он подумал, что при известных условиях Ратгоф-Кэстль может быть так же недоступен для самого владельца замка, как и для посторонних. Для хитрого Джонстона сразу стало ясно, что намерения относительно вверенных ему женщин у господина были одни, а у его слуги, Кингтона, совершенно другие.