Красная Страна

– А совесть…, – с надеждой пробормотал Темпл, – …это осколок божественного? – Не говоря уж о том, что совесть это дерьмовый проводник, который завёл его сейчас в опасные места. Он осознал, что под взглядом Коски нервно теребит край рубашки. – У меня просто есть чувство, что эта работа… – Он подыскивал слова, способные повернуть течение неизбежности. – Закончится плохо, – нескладно закончил он.

– Хорошая работа редко требует услуг наёмников. – Рука Коски сжалась немного сильнее на его плече, и Темпл ощутил смутное присутствие Балагура позади. Спокойное, тихое и в то же время такое отчётливое. – Может быть, людям с совестью и убеждениями лучше подходят другие работы. Но, как я понимаю, Инквизиция его величества предлагает правое дело?

Темпл сглотнул, глядя на наставника Пайка, который собрал уже целую стайку щебечущих птиц.

– Не уверен, что их сорт праведности мне подходит.

– Ну, такова суть праведности, – проговорил Коска, – у каждого свой сорт. С другой стороны, золото универсально. Исходя из моего немалого опыта, лучше беспокоиться о том, что хорошо для кошелька, чем о том, что просто… хорошо.

– Я только…

Коска сжал ещё крепче.

– Не желаю показаться грубым, Темпл, но дело не только в тебе. От меня зависит благополучие всей Отряда. Пять сотен человек.

– Пятьсот двенадцать, – сказал Балагур.

– К тому же один с дизентерией. Я не могу причинять им неудобство ради твоих чувств. Это было бы… безнравственно. Ты нужен мне, Темпл. Но если хочешь уехать… – Коска тяжко вздохнул. – Несмотря на все твои обещания, несмотря на моё великодушие, несмотря на всё, через что мы вместе прошли… – Он протянул руку в сторону горящей Малковы и поднял брови. – Полагаю, дверь всегда открыта.

Темпл сглотнул. Он мог уйти. Он мог сказать, что не хочет принимать в этом участия. Хватит, довольно, чёрт возьми! Но это потребовало бы мужества. Так он остался бы без поддержки вооруженных людей. Одинокий, слабый и снова жертва. Это было бы трудно. А Темпл всегда выбирал лёгкий путь. Даже когда знал, что путь неверный. Особенно тогда, на самом деле, поскольку лёгкий и неверный так хорошо сочетаются. Даже когда он чертовски хорошо представлял, что всё закончится скверно. Зачем думать о завтрашнем дне, если сегодняшний такой тернистый?

Возможно, Кадия нашёл бы способ остановить это. Наверняка что-нибудь с величайшим самопожертвованием. Но вряд ли стоило говорить, что Темпл не Кадия. Он вытер свежий пот, выдавил слабую улыбку и поклонился.

– Для меня служба всегда почётна.

– Превосходно! – Коска выдернул контракт из обмякшей руки Темпла и развернул, чтобы подписать в отведённом месте.

Наставник Пайк встал, стряхивая крошки со своего бесформенного чёрного плаща, отчего птицы разлетелись.

– Вы знаете, что там, на западе?

Он ненадолго подвесил вопрос в воздухе. Снизу доносились слабые позвякивания, стоны, треск – это его практики утаскивали пленников. Затем наставник сам ответил:

– Будущее. И будущее не за Старой Империей – их время прошло тысячу лет назад. И не за духами – они просто дикари. И не за беглецами, авантюристами и корыстными отбросами, которые пустили первые цепкие корни в целину. Нет. Будущее за Союзом. Мы должны завладеть им.

– И мы должны без страха сделать всё необходимое, чтобы завладеть им, – добавил Лорсен.

– Не беспокойтесь, господа. – Коска ухмыльнулся, выводя витиеватую подпись. – Мы завладеем будущим вместе.

Просто Люди

Дождь прекратился. Шай вглядывалась – за деревьями, с которых всё ещё капала вода, за ко́злами с наполовину очищенным стволом и со скобелем, застрявшим под завитком коры – чернел остов дома.

– Выслеживать этих сволочей не трудно, – проворчал Ягнёнок. – Повсюду оставляют за собой сожжённые дома.

Возможно, они думали, что убили всех, кому захотелось бы их выслеживать. Она старалась не гадать, что могло случиться, если бы они заметили, как Ягнёнок и Шай едут за ними в тряском фургоне.

Было время, когда она продумывала всё, каждое мгновение каждого дня – себе, Ягнёнку, Галли, Питу и Ро – и отправляла каждого на своё место со своими задачами. Всегда смотрела вперёд, ведь будущее лучше, чем настоящее – и его контуры она ясно видела, словно уже построенный дом. Трудно поверить, что с того времени прошло лишь пять ночей, проведённых под хлопающим навесом в задней части повозки. Пять раз по утрам она просыпалась окоченевшая и разбитая, и каждый рассвет был похож на разверзшуюся под ногами яму. Пять дней, отыскивая следы в пустых лугах и лесах, Шай оглядывалась на свое чёрное прошлое и думала, какая его часть выползла из холодных объятий земли и украла её жизнь, пока она, ухмыляясь, глазела в будущее.

Она нервно потирала пальцами ладонь.

– Посмотрим? – на самом деле она боялась того, что может найти. Боялась посмотреть и боялась не посмотреть. Она устала, всего боялась, и там, где раньше были её надежды, теперь осталась только пустота.