Красная Страна

– Лучше сделать дело, – прошептала она в ночное небо, взобралась в седло, повернула лошадь и ударила пятками.

Ответ на Молитвы

Темпл надрался. Он так напился, как напивался после смерти жены. Словно на дне бутылки было что-то, в чём он отчаянно нуждался. Словно это гонка, на которую он поставил свою жизнь. Словно пьянство это профессия, в которой он собрался достичь самых вершин. Другие-то уже почти все перепробовал, не так ли?

– Вам стоило бы остановиться, – обеспокоенно сказал Сворбрек.

– Вам стоило бы начать, – сказал Темпл и рассмеялся, хотя смеяться совершенно не хотелось. Затем рыгнул, чуть сблеванул и смыл вкус очередным глотком.

– Тебе надо сдерживаться, – сказал Коска, который в последнее время не сдерживался ни в коей мере. – Выпивка – это искусство, а не наука. Ты ласкаешь бутылку. Дразнишь её. Ухаживаешь за ней. Вино… вино… вино… – он целовал воздух с каждым повторением, его веки дрожали. – Выпивка – это как… любовь.

– Хули вы знаете о любви?

– Больше, чем хотелось бы, – ответил Старик, рассеянно посмотрел пожелтевшими глазами и горько рассмеялся. – Негодяи тоже любят, Темпл. Тоже чувствуют боль. У них на сердце тоже есть раны. У негодяев, возможно, больше всех. – Он хлопнул Темпла по спине, хлебнул жгучего пойла, которое попало «не в то горло», и болезненно закашлялся. – Но не будем распускать сопли! Мы богачи, мой мальчик! Все богачи. А богачи не должны извиняться. Это мне за Виссерин. Вернул то, что потерял. Всё, что было украдено.

– Что вы отбросили, – тихо пробормотал Темпл, чтобы за всем шумом его не расслышали.

– Да, – задумчиво проговорил Коска. – Скоро освободится место для нового капитан- генерала. – Он обвёл шумную, переполненную, душную комнату широким жестом. – Всё это будет твоим.

Картина дебоша, втиснутого в однокомнатную хибару, производила впечатление. Свет единственной угасающей лампы едва пробивался через завесу дыма чагги. Отовсюду доносился смех и разговоры на нескольких языках. Боролись два здоровенных северянина – то ли понарошку, то ли собираясь убить друг друга, – и с их пути то и дело отскакивали люди. Кто-то едва не опрокинул бутылки, задев столик, за которым резались в карты два наёмника из Союза и один имперец, и теперь они громко возмущались. Три полусонных стирийца блаженно развалились на разорванном матрасе в углу и передавали по кругу трубку с хаской. Балагур сидел, скрестив ноги, и бросал между ними свои кости, снова, и снова, и снова. Он с яростной сосредоточенностью хмуро смотрел вниз, словно на дюжине граней вот-вот проявятся ответы на все вопросы.

– Погодите, – пробормотал Темпл. Опьянённый мозг только сейчас начинал соображать. – Моим?

– А кто ещё подходит? Ты учился у лучших, мой мальчик! Темпл, ты во многом похож на меня, я всегда говорил. Великие люди часто движутся в одном направлении, это ведь слова Столикуса?

– На вас? – прошептал Темпл.

Коска тронул свои засаленные седые волосы:

– Мозги, мой мальчик, у тебя есть мозги. Пускай твои моральные устои иногда жестковаты, но они смягчатся, когда придётся делать нелёгкий выбор. Ты хорошо умеешь говорить, ты знаешь, как надавить на человеческие слабости, и, кроме всего прочего, ты разбираешься в законах. Методы сильной руки выходят из моды. Ну, то есть, для них всегда останется место, но законы, Темпл – вот где будут деньги.

– Как насчёт Брачио?

– Семья в Пуранти.

– Серьёзно? – Темпл удивлённо моргнул, взглянув на Брачио, который энергично обнимался с крупной кантийской женщиной. – Он никогда о них не говорил.

– Жена и двое дочерей. Кто же станет разговаривать о семье с отбросами вроде нас?

– А как насчёт Димбика?

– Ха! У него нет чувства юмора.

– Джубаир?

– Безумен, как сливовое желе.

– Но я не солдат. Я ёбаный трус!

– Замечательное качество для наёмника. – Коска задрал подбородок и почесал покрытую сыпью шею кончиками пожелтевших ногтей. – Со здоровым уважением к опасностям я достиг бы гораздо большего. Ты же не будешь сам размахивать сталью. Всё дело в разговорах. Бла-бла-бла и большие шляпы. А ещё – понимание того, когда не надо держать слово. – Он покачал узловатым пальцем. – Я всегда чертовски сильно поддавался чувствам. Слишком лоялен, чёрт возьми. Но ты? Ты вероломный ублюдок, Темпл.

– Я?

– Ты кинул меня при первом удобном случае и нашёл новых друзей, а потом при первом же удобном случае ты кинул их, вернулся назад и даже не извинился!

Темпл удивлённо моргнул.

– Мне показалось, что иначе вы бы меня убили.

Коска отмахнулся.

– Детали! Я решил, что через некоторое время ты будешь моим преемником.

– Но… никто меня не уважает.

– Потому что ты не уважаешь себя. Сомнения, Темпл. Нерешительность. Ты просто слишком много волнуешься. Рано или поздно тебе придётся что-то сделать, или ты никогда ничего не добьёшься. Преодолей это, и будешь чудесным капитан-генералом. Одним из великих. Лучше, чем я. Лучше, чем Сазин. Даже лучше, чем Меркатто. Хотя тебе, возможно, придётся завязать с выпивкой. – Коска отбросил пустую бутылку, вытащил зубами пробку из другой и сплюнул на пол. – Отвратительная привычка.