Завершая, хочется выразить признательность Валерии. Действительно, книга нужна. Нам всем. Побольше бы таких исследований – вместо сложно слепленных и разнонаправленных «посторонних Венедиктов Ерофеевых» и тому подобных «полудиссертаций».
И побольше нам радости от собственных побед!
Виктория Чикарнеева
Сказки не будет
Иногда хочется исполнения самого простого желания. Хочется открыть почтовый ящик и прочитать письмо: «Привет, Вика! Как твои дела? У меня все хорошо, я отправляю тебе мой новый рассказ. Позвони, когда прочитаешь. Женя». И тогда с ужасом понимаешь, что самые простые желания неосуществимы.
Передо мной книга Жени. И я не очень хорошо представляю, что сказать. Я до сих пор не понимаю, что Женя ушла. При первом нашем тесном общении (мы переписывались почти всю ночь морозным январем 2010 года) она сказала, что у нее шизоидный тип мышления, ей хотелось бы, чтобы ее звали Евдокией. И я сразу поняла, что мы сойдемся. С Женей было легко. Можно было просто молчать, и мы понимали друг друга без слов.
Я давно не читала Жениных работ и сейчас, спустя много лет, посмотрела на них по-другому. Ее проза неповторима, она никого не копирует. Раньше мне казалось, что рассказы похожи на прозу Вирджинии Вульф, такой поток сознания. Сейчас я бы сказала, что Женины рассказы живут по правилам Жениной жизни. Иногда в рассказах видится некий абсурд, но он настолько сочетается с реальностью, что ты веришь в происходящее. Как будто перед нами жизнь в виде мозаики и часть фрагментов реальности, а часть – абсурда. И, главное, пазлы идеально подходят друг к другу. Мы верим, что герои мира Маркеса заболевают загадочной болезнью, верим в появление умерших персонажей. Так же и верим в Жениных героев.
На мой взгляд, одна из особенностей Жениной прозы в том, что она вдыхает жизнь в неживые предметы или в явления природы или преподносит живых людей в качестве неживых. Это и создает магический штрих. Например, «мужчина – воздушный шарик, не ходит, а летает, парит над тротуаром», «лужа была разлита», «утро рождается», «сантехник варится в собственном поту».
Еще одна особенность – яркие краски. Радуга играет в произведениях: темно-оранжевый, как хурма, свет; апрель сшит белыми нитками; весь мир лилового цвета; красная, как кровь; алая помада. Помимо яркой игры красок все рассказы проникнуты запахами и звуками. Ты просто ощущаешь, как дышит в лицо жизнь. Тут примеры я не стала выписывать, просто напишу на память: запах утра, свежесваренного кофе, ароматы весны.
Из следующих особенностей – обилие символики: двенадцать детей, снящихся главной героине, вино для человечества (интуитивный отсыл к христианству и крови Христовой).
Все эти штрихи работают вместе, они и создают неповторимость прозы Жени. И здесь становится неважно несоответствие с реальной жизнью. Например, сантехники не будут несколько часов чинить засор (у нас стояк поменяли за час в двух квартирах). Но проза Жени живет по другим законам, и ее сантехник будет чистить засор даже полдня, и он соберет осколки чашки для экспертизы. Так же и с другими героями, не буду приводить примеры по каждой работе, это займет много времени для чтения.
Лично для меня очевидно, что рассказы построены по принципам магического реализма. Думаю, что у Жени это получалось интуитивно, а не специально. Поэтому рассказы такие одухотворенные, рассказы, они рождаются, как то утро из одноименного рассказа.
Также стоит отметить, что над текстами проведена хорошая работа, нет шероховатостей, ошибок, повторов. Я не знаю, кто проводил редакторскую работу, но нельзя не заметить, что рассказы выверены с ювелирной тонкостью.
Во второй части книги, написанной Жениной мамой, я наконец-то узнала, что же случилось с Женей. И эта часть не менее проникновенна, чем первая. Необходимо большое мужество, чтобы суметь это написать.
Как бы хотелось сейчас, как в сказке, открыть почтовый ящик и увидеть там долгожданное письмо. Но сказки не будет.
Елена Яблонская
И журавль, и синица…