Красное Пятно

Внезапно он похолодел от ужаса. Он понимал, что это влияет проклятье, но осознание ничего не меняло. Змей скользнул обратно в море и поплыл от островка как можно быстрее. Кракен преследовал его в воде, гарпии атаковали с воздуха, а оборотни с зомби бродили по берегу, чтобы предотвратить его появление на суше. Но что хуже всего, Суфле слышал, как актриса смеется над его мучениями, и смех ее был полон презрения. Какое постыдное отступление… на это донные прокляторы и рассчитывали.

Суфле погрузился в холодную темную пучину. Туда за ним мог проследовать лишь кракен, но, потеряв полдюжины щупалец, он уже не мог сравниться со змеем в скорости. Суфле удалось сбежать. От врагов, но не от проклятья. Отныне он искал самой тяжелой и нудной работы, которая в итоге свелась к охране рва. Там было совсем не так, как в море. Ров был узкий и мелкий, и кругом огибал замок. Нередко в нем скапивалась грязь - именно сюда просачивались отходы жизнедеятельности хозяев и прислуги. Ни одно уважающее себя чудовище не согласилось бы на такую работу без уважительной причины. У Суфле она имелась, в результате чего за несколько веков он успел послужить каждому из замков Ксанфа: и приличным, и не очень. Раньше он изнывал тут от скуки, но затем, с появлением Розы Ругна, обстановка изменилась к лучшему. Добрый волшебник Хамфри со своими женами тоже разбавили его будни, а безымянный замок, паривший в небе, завораживал змея. Позже замок Ругна населили заново. Теперь здесь звучал топоток детских ножек, а во рву слышны были плюхи и всплески. Они даже позволили ему иногда присматривать за принцессами. Поэтому, хотя проклятие продолжало преследовать Суфле, больше оно его не беспокоило. Разумеется, ему хотелось когда-нибудь снова нырнуть в настоящие соленые волны, исследуя бездны и впадины, но покинуть замок - до тех пор, пока проклятье не изживет себя, - змей не мог.

В итоге о романтике оставалось забыть. Столетиями он не видел здесь змею-самку, и, разумеется, которая из них вообще согласилась бы водиться с низкоранговым ровным чудищем? Шансы Суфле когда-либо отыскать любовь всей жизни, или даже мимолетно с кем-то познакомиться, равнялись нулю. Разве что каким-то образом ему удалось бы обойти проклятие… но как?

Вот Суфле и выживал, сосредоточившись на хорошем. Сейчас здесь было терпимо. Проклятье имело одно преимущество, которое змей разгадал не сразу: он не старел.

Он пребывал в своего рода спячке, неспособный состариться, потому что угасание с последующим исчезновением освободило бы его от обязанностей. Поэтому он выглядел так же молодо, как и прежде. Изменились лишь манеры; все же время и опыт наложили свой отпечаток. Если бы проклятье исчезло, змей бы снова начал взрослеть, но оно того стоило бы, ведь он наконец-то смог бы вернуться в море и найти свою настоящую любовь. Об этом он и мечтал.

История окончилась на Суфле, дремлющем во рву. Сезамия сообразила, что волшебный гобелен сохранил последовательность событий: от прошлого к настоящему. Картинка больше не двигалась, показывать было нечего.

Посмотрев на Сезамию, Умлаут заметил в уголке ее глаза слезинку. Над головой змеи летали маленькие сердечки. Пожалуй, она слишком втянулась в историю жизни Суфле и по ходу действия влюбилась.

- Наверное, ты и есть его настоящая любовь, - кивнул юноша. - По крайней мере, сможешь ею стать, если захочешь. Если существует способ обойти проклятие. Кажется, бояться Суфле не стоит; он очень хороший змей, несправедливо наказанный за доброе намерение.

Именно это она и чувствовала.

- Давай спустимся и познакомимся с ним, - предложил Умлаут.

Они сошли вниз по лестнице и направились ко рву. Однако, стоило им приблизиться, как Сезамия отпрянула, сама того не желая. Проклятье заставляло ее избегать общества Суфле.

- Это подтверждение, - сказал Умлаут. - Ты и есть его любовь. Ты не можешь подползти к нему близко. А вот я подойти могу. Передать ему?

Сезамия печально кивнула и уползла назад в отведенную им комнату. Она будет наблюдать за их встречей по магическому гобелену.

Умлаут с Сэмми вышли на подвесной мост. Суфле вынырнул из спячки и подплыл обнюхаться с котом. Им явно уже доводилось встречаться.

- Эм, меня зовут Умлаут, - представился юноша. - И у меня, гм, сообщение для тебя. - Сезамия не слышала слов, но понимала, что он говорит, по неловким движениям губ. - Мы только что просмотрели историю твоей жизни на волшебном гобелене и знаем, что давным-давно тебя прокляли. Мы считаем, что наказание не соответствовало проступку; ты лишь пытался помочь.

Суфле одобрительно кивнул. Он понимал каждое слово, даже при том, что сам не обладал способностью ответить по-человечески. В этом он был похож на Сезамию; многие животные в качестве второго языка выбирали людское наречие.