Красные

Однако прожить спокойно зиму не получилось — 21 января 1924 года умер Ленин. Красин всегда уважал Ленина. Несмотря на все острые споры и разногласия между ними. «И горе и скорбь невыразимая, но и сознание чего-то великого, точно крыло истории тогда коснулось нас в эти жуткие и великие дни, — писал он вскоре после похорон Ленина, описывая многотысячные очереди к Дому союзов, в котором был выставлен гроб с его телом и настоящее паломничество людей к нему. — …Да, умел В. И. жить, умел он и умереть».

Красин в числе других партийных руководителей сопровождал гроб с телом Ленина из подмосковных Горок в столицу и участвовал в церемонии похорон на Красной площади. В целом он не слишком был заметен в эти исторические дни. Главными действующими лицами стали «наследники Ильича» — вожди покрупнее Красина — Иосиф Сталин, Григорий Зиновьев, Лев Каменев, Николай Бухарин… Его роль в создании культа Ленина была не столь явной, но не менее важной.

Гроб с телом Ленина решили установить в «склепе» у Кремлевской стены и «открыть к нему доступ трудящихся». Но уже в первые дни после его смерти в Политбюро и ЦК начались обсуждения — можно ли сохранить тело Ленина надолго, на века? Иногда встречаются предположения, что первым предложил это сделать именно Красин, но точно утверждать это нельзя. Ведь, например, и председатель Комиссии по организации похорон Ленина Феликс Дзержинский еще 23 января говорил на заседании Политбюро: «Если наука может действительно сохранить его тело на долгие годы, то почему бы это не сделать. Царей бальзамировали, потому что они цари. Мы это сделаем, потому что он был великий человек, подобных ему нет».

Несмотря на возражения Крупской, Троцкого, Бухарина, тело Ленина решили «сохранить». Но как именно это сделать? Правительственная комиссия по увековечению памяти Ленина (в нее преобразовали Комиссию по организации похорон) во главе с тем же Дзержинским поручила Красину организовать усовершенствование склепа. «Дела у меня по горло, теперь еще вот попал, как я говорю, в бюро похоронных процессий: в комиссию по похоронам Вл. Ильича…» — писал он Тамаре Миклашевской.

В начале февраля 1924 года Красин выступил со статьями «О памятниках Владимиру Ильичу» и «Архитектурное увековечение Ленина», в которых описал, как, по его мнению, должен был бы выглядеть мавзолей Ленина, который будет стоять «целую вечность», а «по своему значению для человечества превзойдет Мекку и Иерусалим».

Красин предупреждал, что мавзолей должен органично сочетаться с Красной площадью. «Даже прекрасное само по себе архитектурное сооружение, будучи помещено на такой исторической площади, как Красная площадь, будет казаться чем-то чужим, как будто случайно сюда занесен-ним, — писал он. — …Всякий большой наземный памятник повредит вполне законченной архитектурной видимости площади». По его мнению, мавзолей не должен быть высоким. «Красная площадь, — отмечал он, — сама по себе является архитектурным памятником, вполне законченным и сложившимся, и в высшей степени трудно, если не невозможно поставить на Красной площади какое бы то ни было высокое сооружение, которое гармонировало бы со всем окружающим, с этой Кремлевской стеной, с ее башнями, церквами и куполами, видными из-за Кремлевской стены, Спасскими воротами, церковью Василия Блаженного и зданиями, окружающими площадь…»

Мавзолей, по мнению Красина, необходимо сооружать из камня, который выдержит холодный климат, и для этого не подойдет мрамор, а, скорее, «красный или серый гранит». «Что касается надписей на гробнице, то… пожалуй, наилучшим решением будет здесь та жуткая по своей простоте надпись… просто: ЛЕНИН». Другими словами, Красин фактически описал вид мавзолея, который до сих пор стоит на Красной площади. Сооружение гранитного мавзолея началось летом 1929 года, когда его уже не было в живых, а закончилось в октябре 1930-го…

Между тем время шло, а способ сохранения тела вождя никак не могли выбрать. Еще 28 января Красин предложил сохранить тело Ленина с помощью «глубокого замораживания». 7 февраля было принято решение закупить необходимое оборудование в Германии и приступить к разработке проекта и сооружению конструкции для осуществления этой идеи. Партийное руководство тоже одобрило план Красина. Однако против него неожиданно выступили известные ученые — биохимик Борис Збарский, харьковский анатом Владимир Воробьев и другие, которые доказывали, что заморозка не остановит разложения тела. Они предложили другой вариант — бальзамирование.

В дискуссиях на эту тему прошли весь февраль и большая часть марта. С одной стороны, в Сенатской башне Кремля и в самом мавзолее уже устанавливали закупленное за границей оборудование для замораживания, с другой — наступала весна, и состояние тела Ленина ухудшалось очень быстро. Дело еще осложнялось тем, что Воробьев совсем не был в восторге от идеи участвовать в бальзамировании вождя. Вдруг не получится, тогда кто будет отвечать?