Красный властелин

- В том-то и дело, что это был не простой наставник, а целый "мокрый воевода", - чуть слышно сказал Хранитель Ума, почесывая за ухом кота, - бывший командующий бригадой "ветродавов". Бригадой Западного моря, между прочим.

- Его случайно не Фокой Недотыком звали? - недоверие Чести как ветром сдуло, он даже подвинулся вместе со стулом ближе к Уму. - Между прочим, он был самым молодым бригадным кормчим, это если память меня не подводит.

- Да, именно он. - Владыка раскурил новую трубку и с удовольствием выпустил из ноздрей клуб дыма, сделавший его похожим на сильно пожилого дракона. - Самый молодой и самый удачливый… до определенного момента

- О нем до сих пор легенды ходят… - Зерцало аж присвистнул от удивления, - особенно об инциденте у Лазурных островов - тогда от всей бригады лишь флагманский корабль смог добраться до материка, а Недотыка потом списали подчистую по причине утраты душевного здоровья.

- Не удивительно, если вспомнить что в тот раз рядовая разведывательная операция обернулась боем с целым крылом пиктийских драконов, невесть как оказавшихся на нейтральной территории… - снова вступил в разговор Совесть.- А острова, пожалуй, и по сей день - нейтральны.

- Скажите, а кто из вас остался бы одновременно в живых, в трезвом уме и твердой памяти? В тех обстоятельствах, в которых оказался товарищ Недотык? - Главнокомандующий, как это уже не раз бывало, зажал трубку в кулаке и начал мерить шагами покои. - Проявивший не только личное мужество, но и недюжинный полководческий талант. Сумевший превратить военное поражение в большую дипломатическую победу… Молчите? То-то же.

И спустя некоторое время, добавил:

- Задачу построения железного самоходного флота, предназначенного для ведения активных боевых действий вблизи вражеского побережья, считаю одной из первоочередных. И, думаю, другие члены Государственного Комитета Обороны не будут мне возражать…

И впрямь - никто не возразил!

Теперь, спустя почти месяц, Совесть, назначенный отвечать за перевооружение флота, понял, что обычными средствами - по крайней мере, из числа известных и доступных ему - задача, поставленная Верховным Главнокомандующим, не решается. Повесив под радостное улюлюканье толпы, или законопатив на вечные каторжные работы с десяток "воевод производства", можно было ожидать не улучшения работы оставшихся на свободе, а повального бегства от ответственности. Любыми способами - от симуляции хронических болезней, до самоубийств.

"И как работать с таким исполнителями? Наобещали с три туеса, а как дело дошло до трудностей - все кругом кагулы, только он один - Адепт… впрочем, как это говорил Владыка: "Техника в период реконструкции решает все"? Или он про кадры говорил? А с такими кадрами - проще с одной огнеплюйкой на пятерых под дракона бросаться. И новых неоткуда взять… разве что…"

Мысль, пришедшая в голову, показалась Совести свежей и если не гениальной, то близкой к тому. Кликнув охрану, он приказал отвести корабела, готового обгадиться от страха, в "комнату отдыха" - "Да, ту, что в полуподвальном этаже…" - и строго проследить, чтобы он на себя рук не наложил, не дай Триада!

Через несколько минут, в кабинет Недреманного Ока уже спешил приказной курьер с опломбированным ящиком, в котором содержались доносы на механиков, корабелов и прочую подобную публику, на удивление сочетающую умелые руки с дурной головой и длинным языком. Ну, или имевших несчастье взять в жены какую-нибудь жадную стерву, толкавшую сильную половину на служебный подлог, мздоимство и прочие гадости, именуемые казенным языком "должностными преступлениями".

"Других умельцев у меня для вас нет!" - подумал Совесть и отчего-то решил, что эта фраза неплохо прозвучала бы из уст самого Владыки.

"Пожалуй, да!"

Раз уж казни, в их обычном понимании, будут непродуктивны, а оставлять вскрывшиеся не только у корабелов, но и в других отраслях, чудовищные злоупотребления и пренебрежение требованиями военного периода безнаказанными никак не возможно…

"Да и не сможем мы быстро восполнить кадровый голод. Некому прийти на смену казненным и сосланным. Пока некому".

… тогда остается пойти по не самому гуманному, но менее кровопролитному пути. Приговоры будут вынесены с максимальной жесткостью и с учетом требований военного времени. Вот только исполнять их до конца войны никто не поторопится, а приговоренные продолжат заниматься своими непосредственными профессиональными обязанностями, но не на свободе. А там уж решим: кто искупил ударным трудом вину перед Родиной, а кто получит все, предусмотренное приговором самого справедливого суда.

Мысль о том, что пиктийцы могут победить, и тогда все - судьи и доносчики, тюремщики и заключенные - станут в лучшем случае "кормом" для "благородных" магов, даже не пришла в голову Недреманному Оку Совести.

Потому что находилась вне пределов его понимания жизни и мирового порядка.