Красный властелин

Драконы заходили на село со стороны солнца, как и предписывали имперские наставления. Головная тройка на длинных поджарых тварях, скорее всего разведчики, пронеслась низко. Так низко, что мелко-мелко задрожали немногочисленные оставшиеся целыми стекла в домах. Второе звено прошло по широкой дуге, огибая Большой Лабаз противосолонь. Хорошо ублюдков учат - даже в своем тылу выполняют маневры, позволяющие при случае увернуться от заряда "грома небесного".

- Дисциплинированные, мать их за ногу через пень да об колоду, - вполголоса выругался Матвей.

Ученое слово как нельзя лучше показывало отношение старшего десятника к противнику - остальные эпитеты заставили бы стыдливо покраснеть даже покойного скакуна глорхийского нойона. Роденийский язык всегда отличался сочностью и выразительностью, а появляющиеся после каждого Великого Замещения Владыки новые выражения быстро теряли чужеродность, органично вписываясь… да, вписываясь! Особенно ругательства.

Немного покружив и не обнаружив угрозы, пикты пошли на посадку. Сначала первое звено - ведущий, а по бокам и чуть сзади, ведомые, - приземлились на месте бывшего лагеря кочевников. Площадка удобная, ровная, и есть где остановить пробежку, не рискуя забодать с разгону неожиданное препятствие. Башке, конечно, ничего не будет, но пристегнутых к седлам наездников ощутимо бросит вперед, чего они крайне не любят.

Захлопали крылья тормозящих тварей, подняв тучи пыли и песка. Дерн, закрывающий обгоревшие проплешины, вроде бы не сдвинулся? Нет, еще держится.

Вторая тройка дождалась, когда дракониры из первого звена слезут на землю и помашут руками. Показывая, что все в порядке и можно садиться. И чего они сегодня такие осторожные? Не иначе накурились пыльцы хундской синей полыни, обостряющей реакцию, слух и зрение, но при чрезмерном употреблении дающей чувство некоторой неуверенности в собственных силах.

Но вот и эти, наконец, сели. Матвей, улыбнувшись двусмысленности, прогнал нарисовавшуюся в воображении похабную картинку с участием пиктийцев, драконов, винторогих кагулов, и всех их родственников, как по мужской, так и по женской линии. Не стоит глумиться над будущими покойниками, даже если они пока еще живы. Недостойно сие роденийского солдата. Если можешь убить - убей, если не можешь - все равно убей, но не насмехайся. Или насмехайся, но осознавай в глубине души недостойность поступка. Иначе как-то не по-роденийски, то есть не по-человечески…

- Ну что, Твердята, - спросил старший десятник, выставляя взрыватель "грома небесного" на предельную дистанцию в пятьсот шагов, - к борьбе за светлое будущее готов?

- Всегда готов! - Свистопляс ответил старинным кличем роденийской пограничной стражи, ведущим происхождение из немыслимой глубины веков. - И козью морду им покажем!

Финк сидел в полуразвалившемся доме на самой окраине. Стволы станковой огнеплюйки чуть высовывались из окна и, казалось, принюхивались к окрестностям жадными до добычи хоботками. Как вышедшая на охоту гидра из пелейских сказок - хищная и прожорливая.

Еремей крепко сжимал рукояти ДШК, но глаза его были закрыты. Просто почувствовал где-то внутри непреодолимое желание закрыть их. Нет, даже не желание, острую потребность, которой не стал противиться.

- Эстерра эт меноэсс… - губы шептали непонятные слова на неизвестном языке. - Мор-р-р-та…

Назначенный вторым номером расчета Ксаверий опасливо попытался отодвинуться в сторону, но был остановлен резким окриком, разительно отличающимся от обычно мягкого голоса бывшего профессора:

- Стоять! Куда собрался?

- Да мне тут надо…

- Перебьешься!

Глаза все так же закрыты. Зачем открывать, если зеленый светящийся ореол вокруг напарника виден, даже если тот находится за спиной? И пульсирующее внутри пограничника темное пятно страха. Не за собственную жизнь - чувство самосохранения у пограничника давно сгорело и подернулось пеплом, а страх подвести друзей в предстоящем бою. Да, на самом деле друзей - едва заметные, до звона натянутые нити тянутся ко всем без исключения и излучают тепло и беспокойство. Ко всем, и к нему в том числе.

- Летар-р-р-а д`дэй…

Застучали в висках маленькие молоточки, а сердце вторило им, не успевая за стремительным темпом. Летят? Да, летят, кагуловы выродки.

Драконы виделись черными кляксами на синем фоне, и профессор был удивлен, что смотрит не глазами, а каким-то неведомым органом зрения. А может и не зрения, что там позволяет глядеть сквозь стены, да еще и затылком? Магия? Бред, нормальные роденийцы пользуются магией Владыки, данной ему Триадой, но не владеют ей. Иначе какая-то неправильность получается… как можно сравнивать простого ученого-книжника с…

Еремей поморщился - Владыка не любил звучных эпитетов, и попытку подобрать их наверняка счел бы оскорблением. Скромный он, даже данное при рождении имя засекретил до полной невозможности, предпочитая безликий титул.

- Ксаверий, приготовься.

- Уже летят?

- Нет, завтра к вечеру будут! - Финк с неожиданной злостью плюнул на кучу упавшей с провалившийся крыши черепицы, и обернулся ко второму номеру. - Кристаллы наготове держи.