Краткие вести о скитаниях в северных водах

Москва, Это самый большой город. [Он имеет] в окружности 24 ри (японских). Однако и улицы, и дома здесь не так хороши, как в Петербурге. В Москве есть большой колокол, он весит 300 тысяч пондо[773] (1 пондо равен /352/ 96 моммэ, а 300 тысяч пондо соответствуют нашим 28 800 каммэ). Этому огромному колоколу нет равного во всем мире, [о нем] известно даже в других странах (более подробно [рассказано] о нем в этой книге).

Страны, принадлежащие к России, простираются от Сибэриин (называется также Сибири, то есть Северная Татария) и Камчатки до северных окраин Эдзо, а на западе подходят к границе Кореи, [...]

Климат в этих районах [России] очень холоден и суров, поэтому [в них] не произрастает пяти злаков, и большая часть земель представляет собой пустынную степь. Местное население [там] также весьма дикое. Занимается оно рыболовством и охотой, а также выделкой кожи. Поэтому и выгода от налогов [с них] невелика.

Земли России обширны, и сейчас [она] — самая крупная держава в мире. Однако численность ее населения, по-видимому, меньше, чем в Японии. Этим и объясняется то, что, несмотря на [ее] величину и большие просторы, [там] много совершенно пустынных земель, на которых не растет ни травинки, и таких мест, где на протяжении сотен ри не встретишь [ни одного] дымка [от] человеческого [жилья].

ПРИЛОЖЕНИЯ

ПИСЬМО ДАЙКОКУЯ КОДАЮ ИЗ РОССИИ В ЯПОНИЮ [774]

Ряд японских материалов, относящихся к пребыванию в России в 1783-1792 гг, потерпевших кораблекрушение японцев — капитана корабля "Синсё-мару" Дайкокуя Кодаю и других[775], свидетельствует о том, что Кодаю неоднократно пытался послать через иностранцев, с которыми он встречался в 1791 г. в Петербурге, письмо в Японию, чтобы сообщить о своей судьбе. Одно из этих писем оказалось у немецкого ученого Аша. Возможно, он и взял его у Кодаю, чтобы переслать в Японию. Однако в Японию письмо не попало, а было передано Ашем вместе с прочими собранными им документами, относящимися к связям России с Китаем и Японией, в библиотеку Гёттингенского университета, где и хранится в настоящее время[776].

Перевод письма

Обращаюсь к Вам с этими строками. Всей душой надеюсь, что Ваша семья изволит пребывать в добром здравии. Я тоже пока живу благополучно. Уже четыре раза я посылал Вам письма с людьми, но ответа от Вас не имею и поэтому не знаю, попали ли мои письма к Вам. Из семнадцати человек большая часть скончалась. В живых теперь осталось только пять человек: я, Коити, Сёдзо, Синдзо и Тоёмацу[777]. Как счастливы те, кто ушел из этой жизни раньше нас. Ведь горестей, подобных тем, что пришлось испытать за эти восемь-девять лет оставшимся в живых, не сыскать ни в море, ни в горах, ни на корабле, ни на реках — нигде.

Наш корабль отправился в плавание из бухты Тоба, в Японии, в тринадцатый день последней луны года тигра[778]. В тот же вечер, в час ёцудоки, поднялся сильный западный ветер, поломало рангоут, порвало снасти, и нас несло в открытое море неизвестно куда. Мы выбросили весь груз, оставив лишь немного рису, и питались им. Но с водой у нас были большие затруднения. Для питья приходилось пользоваться дождевой водой, которая скапливалась[779] в шлюпке. Мы ее пили, процеживая через вату, эта вода и дала нам возможность спастись. Так нас носило западным ветром с двенадцатой по седьмую луну, то есть девять (так в тексте, на самом деле семь. — В. К.) месяцев. У нас не было ни руля, ни мачты, и корабль несло в ту сторону, куда дул ветер.

Утром двадцатого дня седьмой луны ⁶ мы заметили остров. На этом острове, казалось, не было ни одного дерева. Но мы целых полгода не видели ни островов, ни гор, и поэтому нашу радость нельзя было ни с чем сравнить.

Так нас прибило западным ветром к этому острову, и мы на шлюпке высадились в удобном месте. Жители этого острова сдирают с птиц кожу и делают из нее одежду. С виду, они даже на людей-то не походят. Речь их непонятна. Домов у них нет.

Уже начало смеркаться, а из-за множества страданий, которые нам пришлось испытать еще в море, наши глаза с наступлением сумерек ничего не видели. Говорить же с жителями острова мы не могли, потому что не понимали их языка. Поэтому ту ночь провели там же, положив под голову камни вместо подушек. Утром 21-го дня пришло человек восемь-девять, все с ружьями, в суконных костюмах, застегнутых на пуговицы. Они шли и стреляли из ружей холостыми зарядами. Они подошли совсем близко к нам и стали говорить, но мы ничего не понимали. Пробовали писать иероглифы и показывать им, но так и не поняли друг друга. Там мы провели трое суток, а потом перешли в другое место. Там жили купцы властительницы Эдзо[780], Свои жилища они делают так: роют ямы и покрывают их крышами из выброшенного морем леса. Питаются они рыбой, которую варят в соленой воде и едят. Вид-то у них внушительный, а пища негодная.