Краткие вести о скитаниях в северных водах

Эти слова ободрили их, и вскоре, действительно, лед на реках растаял, с моря в реку вошла мелкая рыба, называемая бакирити[96] (по-айнски она называется коморо, а в провинции Этиго — итоо). Рыбы было так много, что от нее вся вода в реке прямо потемнела, [рыба] заполнила [всю реку] и [ее] стали ловить сетями. Сваренная в воде она так вкусна, что нельзя ни с чем сравнить. В тех краях острая нехватка соли, [она] очень дорога, и поэтому бедные люди там почти никогда соль не употребляют. Дней четырнадцать-пятнадцать жили этой рыбой, а когда постепенно эта рыба стала исчезать, подошла чавыча. Ее тоже ловят сетями. Этим делом занимаются женщины. Они запускают сети, прикрепив к ним в качестве поплавков мочевые пузыри животных, таким образом в день можно вылавливать круглым числом три-ста-четыреста штук. /29/ К тому времени, когда кончилась и эта рыба, прошел май, наступил июнь и пришло время лова кеты. Рассказывают, что с этого времени кета в огромном количестве поднимается вверх по реке, чтобы метать икру. [рыбы о камни] трутся животами, разрывают их, сбивают носы и так далее и сами погибают. Говорят, что в такое время даже туземцы эту рыбу не употребляют в пищу. Там много гор, поэтому [местные жители], охотятся на зверя, употребляют в пищу мясо, а из шкур делают [себе] одежду, и поэтому, хотя они и не обрабатывают землю, все же обычно не чувствуют недостатка ни в одежде, ни в пище.

15 июня того же года наши моряки в одной лодке с капитаном (помощник местного начальника) Тимофеем Осиповичем Ходкевичем[97] и солдатом Константином Матвеевичем оставили эту землю и отправились в Тигиль[98]. Лодка длиной в пять кэнов и шириной в три с лишним сяку выдолблена из одного куска дерева. В одной лодке могут плыть не больше семи-восьми человек, включая двух матросов. На этот раз в путь отправились шесть потерпевших кораблекрушение[99] и пятнадцать русских, разместившись на трех или четырех лодках. Сначала поплыли вверх по реке и дней через тринадцать-четырнадцать вышли на берег. Один день ушел на то, чтобы перевалить гору, после чего снова сели в лодки. Теперь уже плыли вниз по течению и поэтому стремительно неслись по нескольку десятков верст, и 1 июля прибыли в Тигиль. Длина всего пути, по реке и суше, — триста семьдесят верст, [на реке] там и сям устроены пристани, где меняют лодки. Говорят, что зимой ездят по льду на санях, запряженных собаками. Высадившись на берег, Кодаю поехал верхом на лошади, а остальные шли пешком. На ночлег остановились в доме начальника. Здесь был небольшой поселок в сто сорок — сто пятьдесят домов, [морякам] сказали, что вскоре [они] отправятся отсюда в Охотск. [действительно], путники задержались там, только пока на корабль грузили продовольствие, товары и т. д. Но вот /30/ все приготовления закончились, и 1 августа корабль, подняв паруса, вышел из Тигиля. Это было одномачтовое судно водоизмещением четыреста коку. На нем плыли Тимофей Осипович и Кодаю со своими людьми. Людей было много, и поэтому через двадцать четыре-двадцать пять дней после отхода с продовольствием и с водой стало скудно. Тогда воду стали распределять между людьми по одной чайной чашке два раза в день, а из провианта ничего не осталось, кроме соленой травы, называемой черемша (разновидность чеснока, в Мацумаэ называется айбакама). Все на корабле очень волновались и уже начали совещаться, нельзя ли где-нибудь поблизости высадиться на берег. Но в это время подул сильный попутный ветер, и вскоре корабль прибыл в Охотск. Говорят, что морем этот путь составляет восемьсот верст, если же ехать сушей, то две тысячи пятьсот верст. Домов в том месте тоже не больше двухсот, [здесь] местный начальник, Иван Гаврилович Кох[100], выдал Кодаю тридцать [рублей] серебром, а остальным — по двадцать пять [рублей].

Отсюда вплоть до Якутска простирается обширная равнина, на которой совсем нет человеческого жилья. Поэтому, готовясь в путь, [кодаю и его спутники] на полученные деньги купили меховую одежду, меховые шапки, меховые рукавицы, меховую обувь и т. д. [кроме них] собрались ехать: один сержант по имени Василий, который собирал на Камчатке, в Петрогавани, Тигиле и Гижиге налоги шкурами морского бобра, нерпы, куницы, медведя и т. д. и отвозил их в Россию, три солдата, сопровождавшие его для охраны, лекарь Мирон Степанович Бирючков, который был здесь на службе, а теперь, закончив службу, с женой и детьми возвращался в Иркутск, кроме того, один португалец (Португалия — это страна) и один бенгалец (это страна Бенгалия). Они были с корабля, потерпевшего перед тем крушение /31/ у Медного острова[101].