Краткий курс магического права

– Понятия не имею, о чем вы! – произнесла она сухо и встала. Надо признать, владела собой Мари просто великолепно. – Винсент, немедленно вынь палец изо рта. Адела, заберите молодого господина в детскую.

– Слушаюсь. – Нянька подхватила заоравшего ребенка на руки.

– Хороший мальчик, – сказала за моей спиной Раффи и сделала Винсенту козу.

Он засмеялся, мгновенно забыв о слезах.

– Винсент, – начала Мари резко, но ведьма ее перебила.

– Очень хороший мальчик, – повторила она опасно мягким тоном. Выступила вперед, усмехнулась, произнесла доверительно: – А вы знаете, госпожа, что снятое заклятие может вернуться к тому, кто его наложил?

И склонила голову к плечу.

– А я могу сделать так, чтобы оно пало не на самого заклинателя, а на его плоть от плоти… Вы понимаете меня, госпожа? У вас такой милый сын…

– Что?! – глухо произнесла Мари. – Ты смеешь мне угрожать?!

– Не вам, – отмахнулась Раффи, и черные волосы змеями зашевелились вокруг головы. – Не вам, госпожа, а тому, кто наложил заклятие на барона Жана. Если вы утверждаете, что ни при чем, то вам это не опасно, правда?

Голос ведьмы словно сочился медом. И только в прищуре глаз можно было разглядеть гнев.

Мари издала странный булькающий звук и схватилась за горло.

– Не смей его трогать! Слышишь, ты, ведьма?!

– Мари, что… – вмешался Ансельм.

– Заткнись! – окрысилась на него Мари.

– Я не трону твоего сына, если ты признаешься, – пообещала Раффи, глядя прямо ей в глаза. Отчего-то она перешла на «ты». – Если ты расскажешь, как все было.

Несколько долгих мгновений Мари глядела на нее, сцепив зубы.

Потом присела на стул у фортепиано и разгладила складки юбки.

– Я ни о чем не жалею, – произнесла Мари спокойно. – Да, я превратила Жана в жеребца. Согласитесь, это обличье всецело соответствует его натуре.

Настоящая леди, как в романах: идеально прямая спина, высоко поднятый подбородок, прическа волосок к волоску.

И потому дико было слышать, как эта леди признается в запрещенном колдовстве.

– Зачем? – только и спросил Поль, а Ансельм со стоном обхватил голову руками. Но на него никто не смотрел, и Ансельм затих, кусая губы и глядя в пол.

– Зачем?! – переспросила она, и вот теперь из-за маски спокойствия прорвались ее истинные чувства. Не ласковая кошечка сидела в этой продуваемой всеми ветрами гостиной, а яростная тигрица. И слова полились потоком с ее тонких бледных губ: – Вы еще спрашиваете?! Когда я выходила за Ансельма, Жан считался пропавшим без вести. А когда родился Винсент, Жан снова объявился. Видите ли, все это время был в плену у диких кочевников! И мой сын из наследника замка и баронства стал всего лишь безземельным сыном второго сына!

Она тяжело дышала, под серой тканью платья вздымалась и опадала грудь, а желтоватые пальцы комкали ткань юбки.

– И вы решили избавиться от Жана? – спросила я, потому что мужчины потрясенно молчали.

– Не сразу, – возразила она, поправив выбившуюся из гладкой прически прядь. – Жан ведь всегда клялся, что никогда не женится. Мол, не хочет связывать себя узами брака. Обещал, что все останется Винсенту…

– А потом привез невесту, да? – подсказала я тихо.

– Да! – словно выплюнула она. – Еще и смеялся, что его Ариопа не какая-то клуша, дети от нее сильными будут…

Тяжело дыша, она замолчала.

– И вы от него избавились. – Я с трудом сглотнула, представив, какую ненависть она, должно быть, испытывала к Жану. – Но почему таким странным способом? Почему просто не убили?

– Ансельм мне бы этого не простил. – Она подняла руку и сжала кулак, разглядывая обручальное кольцо. – Он же брата любит. Слабак!

– А так и волки сыты, и овцы целы, да?! – возмутилась я. – Жан живой, но для всех как будто умер?!

– У меня не было другого выхода! – сказала Мари убежденно. Глаз она не прятала. – Он сам меня вынудил.

– Пойдем, Мари. – Поль взял ее за локоть, кажется, жалея, что не захватил латы. Прикасаться к ней без железных перчаток было очень неосмотрительно.

– Нет! – Она напряглась, готовая обороняться до последнего, когтями скрючились пальцы, напряглись угловатые плечи. – Сначала скажите, что будет с моим сыном!

– Барон Жан объявит его своим наследником, – глухо, словно через силу, ответил рыцарь. – Все равно до конца снять чары нельзя, так что детей у них с Ариопой не будет.

Мари обмякла и улыбнулась. Так или иначе, она добилась своего!

– А что, Ариопа таки выйдет за Жана? – с интересом спросил старик, который до того молча наблюдал за драмой из своего угла.

– Выйдет, – вздохнула я, вспомнив, что она ответила мне на этот вопрос.

Ариопа тогда подняла на меня свои небесно-голубые глаза и сказала спокойно: «Я буду баронессой!»

«Но он же… жеребец!» – воскликнула я.

«Все они жеребцы, козлы или ослы, – пожала плечами прекрасная амазонка. – Мне же выгоднее – пусть за своими кобылицами гоняется и на лугу пасется».

М-да, везло этой семье на честолюбивых женщин!

Хотя Мари было даже по-человечески жаль. Не для себя же старалась, для сына…

Значит, она может рассчитывать на снисхождение на суде.