Крэнфорд (Без указания переводчика)

— Да, говорила эта дама:- такихъ кружевъ теперь не достанешь ни за какія деньги; ихъ длали монахини за границей. Теперь говорятъ, что нельзя сдлать ихъ и тамъ; но, можетъ — быть, теперь могутъ, посл изданія закона объ эманципціи католиковъ. Я не удивляюсь, но между-тмъ очень цню мое кружево. Я не довряю мыть его даже моей горничной (та бдная двочка, о которой я говорила прежде, но которую госпож какъ-то приличне казалось назвать громкимъ именемъ горничной); я всегда мою его сама. Вотъ одинъ разъ кружева чуть-чуть не пропали. Разумется, вашему сіятельству извстно, что такія кружева никогда не должно ни крахмалить, ни гладить. Нкоторыя моютъ въ сахарной вод, а нкоторыя въ кофе, чтобъ придать настоящій желтый цвтъ; но у меня есть очень — хорошій рецептъ какъ мыть кружева въ молок; это длаетъ ихъ жесткими и придаетъ имъ очень-хорошій сливочный цвтъ. Ну, вотъ, мэ'мъ, я сшила весь кусокъ вмст (а красота прекраснаго кружева именно и заключается въ томъ, что, когда оно мокро, то занимаетъ очень-мало мста) и намочила его въ молок; по-несчастью, я вышла изъ комнаты и, воротившись, нашла кошку на стол, которая такъ и смотрла воровкой и облизывалась какъ-то неловко, какъ-будто она хотла что-то проглотить, да не могла. Поврите ли вы? сначала мн было ее жаль и я говорила: «бдная кисочка, бдная кисочка!», но когда, наконецъ, вдругъ взглянула и увидла чашку съ молокомъ пустую до-чиста, я воскликнула: «ахъ, ты, негодная кошка!» и, кажется, я такъ разсердилась, что ударила ее, а это помогло ей проглотить кружева совсмъ. Я чуть не заплакала — такъ мн было досадно, но ршила, что не разстанусь съ кружевомъ, не постаравшись его достать. Я надялась, что кружева по-крайней-мр стошнятъ ее, но это вывело бы хоть кого изъ терпнія, когда кошка пришла совершенно-спокойно и, мурлыкая черезъ четверть часа посл того и почти надясь, что я ее приласкаю. «Нтъ, кисочка!» сказала я: «если у тебя есть какая-нибудь совсть, ты не должна этого ожидать!» Вдругъ меня поразила одна мысль. Я позвонила и послала горничную къ мистеру Гоггинсу, велла ему кланяться и попросить дать мн сапогъ на одинъ часъ. Не думаю, чтобъ въ этой просьб было что-нибудь странное, но Дженни сказала, что молодые люди въ аптек хохотали до упада при этой моей просьб. Мы съ Дженни посадили туда кошку, растопыривъ ей переднія ноги, чтобъ она не могла насъ оцарапать и дали ей чайную ложку смородиннаго сирона, въ которую (ваше сіятельство, извините меня) я примшала немного рвотнаго. Никогда не забуду, какъ безпокоилась я цлые полчаса. Я взяла кошку въ свою спальню и разостлала чистое полотенце на полу. Я чуть-было ее не поцаловала, когда она воротила кружева въ томъ же состояніи, въ какомъ они были прежде. Дженни приготовила кипятку и мы намачивали кружево, намачивали, разложили на кустокъ на солиц, прежде чмъ я могла до него дотронуться, чтобъ обмокнуть его въ молоко. А теперь ваше сіятельство никогда не отгадали бы, что оно было въ горл у кошки.

Мы узнали впродолженіе этого вечера, что леди Гленмайръ пріхала надолго къ мистриссъ Джемисонъ; она отказала въ квартир своей въ Эдинбург и не имла никакихъ причинъ спшить воротиться туда. Мы обрадовались, услыша это; она сдлала на насъ пріятное впечатлніе. Пріятно также было узнать изъ словъ, вырвавшихся впродолженіе вечера, что, въ-добавокъ ко многимъ привлекательнымъ качествамъ, она отдалена отъ пошлости быть богатой.

— Не-уже-ли вамъ не кажется непріятно идти пшкомъ? спросила мистриссъ Джемисонъ, когда доложили о приход нашихъ служанокъ.

Это былъ всегдашній вопросъ мистриссъ Джемисонъ, у которой стоялъ свой экипажъ въ сара и которая даже на самыя короткія разстоянія иначе не отправлялась, какъ въ портшез. Отвты были таковы, какъ бывали всегда:

— О нтъ! какая пріятная и спокойная ночь!

— Такъ хорошо освжиться посл комнатнаго жара!

— Звзды такъ прекрасны!

Эти послднія слова сказала миссъ Мэтти.

— Вы любите астрономію? спросила леди Гленмайръ.

— Не-очень, возразила миссъ Мэтти нсколько смутившись, потому-что въ эту минуту не могла вдругъ припомнить, что такое астрономія и что астрологія; но отвтъ былъ справедливъ и въ томъ и въ другомъ обстоятельств, потому-что она читала и нсколько страшилась астрологическихъ предсказаній Френсиса Мура; а что касается до астрономіи, то въ тайномъ откровенномъ разговор она сказала мн, что никогда не можетъ поврить, будто земля постоянно вертится и даже не хочетъ врить, еслибъ и могла, и утомляется до головокруженія, когда думаетъ объ этомъ.

Надвъ калоши добрались мы до дому съ необыкновенной осторожностью. Такъ утонченны и деликатны были наши ощущенія посл того, какъ мы пили чай съ миледи.

IV Синьйоръ Брунони