Крестный отец

Кей хотела перезвонить и сказать, что не приедет, но поняла, что должна увидеть Майкла, поговорить с ним, да хотя бы просто перекинуться парой дежурных фраз. Раз он дома и не скрывается, значит, опасность миновала и он снова может жить нормально. Кей соскочила с кровати и начала готовиться к встрече. Очень долго возилась с платьем и макияжем. Перед выходом еще раз придирчиво оценила себя в зеркале. Сейчас она выглядит лучше, чем когда Майкл исчез? Или, став старше, она покажется ему уже не столь привлекательной? Ее фигура обрела более женственные очертания: бедра округлились, груди налились. Итальянцам такое, очевидно, нравится, хотя Майкл всегда говорил, что его в ней привлекает именно стройность. Впрочем, какая разница, если он явно не желает возобновлять отношения? Иначе за полгода хоть раз уж точно позвонил бы.

Таксист, которого она остановила на улице, ехать на Лонг-Бич отказался, но Кей мило улыбнулась и пообещала заплатить два счетчика. Дорога заняла час. С прошлого ее приезда территория вокруг особняка и окружающих его домов сильно изменилась: везде появились стальные заборы, а въезд перегораживали ворота. Там машину встретил человек в белых брюках и белой куртке поверх красной рубашки и, взглянув на счетчик, отсчитал несколько купюр. Только увидев, что водитель не спорит и доволен вознаграждением, Кей вышла из машины и направилась к центральному дому.

Дверь открыла лично миссис Корлеоне и на удивление тепло обняла Кей, а потом окинула девушку оценивающим взглядом.

– Ты красавица, а сыновья у меня глупые, – безапелляционно заявила она, увлекая Кей на кухню, где уже стояла тарелка с едой, а на плите закипал кофейник. – Майкл скоро приедет. Устроим ему сюрприз.

Хозяйка села за стол и заставила девушку поесть, не переставая засыпать ее расспросами. Узнав, что Кей работает в школе, что приехала в Нью-Йорк навестить старых подруг и что ей всего двадцать четыре, миссис Корлеоне пришла в восторг. Она постоянно кивала, как будто все это согласовывалось с некими ее ожиданиями. Кей так нервничала, что лишь отвечала на вопросы и ничего больше не говорила.

Его она увидела из окна кухни. К особняку подъехала машина, оттуда сперва вышли двое, а следом за ними и Майкл. Он о чем-то беседовал с одним из своих спутников. Кей увидела левую половину его лица – помятую, словно у пластиковой куклы, над которой поиздевался ребенок. Как ни странно, это нисколько не умаляло его привлекательности, а наоборот, вызывало слезы. Кей увидела, как Майкл прижимает к носу белоснежный платок, затем поворачивается и идет в дом.

Дверь открылась, в прихожей послышались шаги. Вот они приблизились к кухне – и Майкл застыл в проходе, глядя на Кей с матерью. Сначала его лицо было непроницаемым, потом правая сторона губ слегка раздвинулась в улыбке. И Кей, которая планировала самым отстраненным образом сказать «Ну здравствуй», вскочила из-за стола и бросилась Майклу на шею, уткнувшись носом ему в плечо. Он поцеловал ее в мокрую от слез щеку и обнимал, пока рыдания не унялись, а потом проводил к своей машине, жестом отослал телохранителя и, усадив девушку рядом, выехал со двора. Кей поправила макияж, а точнее, стерла его остатки платком.

– Я не собиралась так делать, правда. Просто никто не говорил, что тебя покалечили.

Майкл коснулся изуродованной скулы и засмеялся.

– Ты об этом? Ерунда. Только нос постоянно заложен. Ничего, я вернулся и, наверное, все исправлю. Ты, главное, пойми, что ни писать тебе, ни звонить я никак не мог.

– Хорошо.

– У меня есть своя квартира в городе. Ты не против поехать сразу туда, или сначала поужинаем и выпьем в ресторане?

– Я не голодна.

Какое-то время они ехали время молча.

– Ты окончила колледж? – спросил Майкл.

– Да. Преподаю в начальной школе у себя в городе. Они нашли того, кто убил полицейского? Ты ведь поэтому смог вернуться?

Майкл ответил не сразу.

– Да, нашли. Об этом писали во всех нью-йоркских газетах, ты разве не читала?

Кей облегченно рассмеялась, убедившись, что он не убийца.

– У нас в городе бывает только «Нью-Йорк таймс». Думаю, это было где-то на восемьдесят девятой странице. Если б я прочитала, то позвонила бы твоей матери раньше. – Помолчав, она добавила: – Поначалу из ее слов я почти поверила, что ты убийца. А прямо перед твоим приходом, за кофе, она рассказала о том психе, который сознался.

– Возможно, мама и сама верила, что это я.

– Твоя родная мама?

Майкл усмехнулся.

– Мамы – они как полицейские. Всегда верят в худшее.

Он поставил машину на Малберри-стрит, в автомастерской, хозяин которой, видимо, его знал, затем провел Кей вокруг неказистого кирпичного дома, вполне вписывавшегося в общую захолустность. У Майкла был ключ от входной двери. Оказавшись внутри, Кей словно попала в гости к миллионеру: так дорого и со вкусом все было обставлено. Они поднялись в квартиру наверху, состоящую из необъятной гостиной, просторной кухни и спальни. В углу гостиной стоял бар, и Майкл смешал обоим по коктейлю. С бокалами в руках молодые люди расположились на диване.

– Можем сразу пойти в кровать, – предложил хозяин.