Крестный отец

Джонни понимал, в чем дело. Болел лоб, болели носовые пазухи, горло драло. И единственный способ справиться с этим – петь, а он боялся даже пробовать. Фонтейн позвонил Джулзу Сигалу с вопросом, когда будет безопасно петь, и тот ответил: когда захочется. Джонни попробовал, однако голос звучал так хрипло и мерзко, что он сдался. А на следующий день горло ужасно саднило – не так, как до удаления «бородавок», а даже хуже и неприятнее. И он боялся петь снова, боялся либо вообще лишиться голоса, либо безвозвратно его испортить.

А если он не может петь, на кой черт ему все остальное? Все остальное – требуха. Петь – единственное, что он умеет по-настоящему. Возможно, в пении и в «своей» музыке он разбирается лучше всех на свете. Теперь-то Джонни понимал, что был великолепен. Годы практики сделали из него настоящего профессионала. Даже не нужно было спрашивать у остальных, что хорошо, а что плохо, – он все знал и так. Как жаль, как ужасно жаль…

Была пятница, и Джонни решил провести выходные с Вирджинией и детьми. Как всегда, позвонил, чтобы предупредить, хотя на самом деле, чтобы дать ей шанс отказать. Однако за все годы раздельной жизни она ни разу не отказала, потому что не могла запретить дочерям видеться с отцом. Какая женщина, думал Джонни. А ведь ему с ней невероятно повезло. Увы, как бы он ни любил Вирджинию, жить вместе, как прежде, они просто не могли. Может, когда им обоим исполнится по шестьдесят пять, возраст выхода на пенсию, они вдвоем отрешатся от всего и будут жить в свое удовольствие…

Все эти мечты разбились о реальность, когда Фонтейн приехал в дом бывшей и обнаружил, что Вирджиния сама не в духе, да и девочки не то чтобы рады его видеть: их обещали на выходные отвезти с подружками на ранчо кататься на лошадях.

Он велел Вирджинии отправлять дочек на ранчо и с нежной улыбкой поцеловал их на прощание. Ну конечно, какой ребенок предпочтет катанию на лошадях сидеть с ворчливым отцом, который вспоминал о своих обязанностях лишь от случая к случаю?

– Я немного выпью, а потом тоже отчалю, – сказал Джонни.

– Ну и ладно.

Ясно, и у нее выдался паршивый денек. Бывает. Ее жизнь тоже не сахар.

Вирджиния обратила внимание, что он налил себе больше обычного.

– Какую тревогу запиваешь? Все ведь идет прекрасно. Я и не предполагала, что у тебя такие задатки к предпринимательству.

– Да там ничего уметь и не нужно.

Джонни улыбнулся и в то же время подумал: вот что не так. Он стал лучше понимать женщин и догадался, чем расстроена Вирджиния. Ей казалось, что у него все складывается, а женщины ведь терпеть не могут, когда мужчины преуспевают. Это их бесит. Заставляет бояться, что хватка, которую они имеют благодаря любви, сексу и брачным связям, слабеет.

– Какая к черту разница, если я не могу петь? – сказал он, скорее чтобы подбодрить бывшую, чем чтобы пожаловаться.

– Ну Джонни, опять ты за свое ребячество! – раздраженно бросила Вирджиния. – Тебе уже больше тридцати пяти, что ты переживаешь о своих глупых песенках? Ты и зарабатываешь больше как продюсер.

Джонни удивленно покосился на нее.

– Я певец. Я люблю петь. При чем здесь возраст?

– Мне твое пение никогда не нравилось, – не выдержала Вирджиния. – Теперь, когда ты продемонстрировал умение делать кино, я даже рада, что у тебя пропал голос.

– Что за хрень ты несешь?! – вспылил Джонни, удивив и себя, и ее.

Он был потрясен. Зачем Вирджиния так его унижает? Что он ей сделал?

Джинни злорадно усмехнулась. У этого подлеца еще хватает наглости на нее обижаться!

– А как, по-твоему, я себя чувствовала, когда девицы штабелями укладывались перед тобой, лишь заслышав твое пение? Каково было бы тебе, если б я нагишом бегала по улице и цепляла мужиков? Ты не представляешь, как я мечтала, чтобы у тебя пропал голос!.. Но это было до развода.

Джонни допил коктейль.

– Ни черта ты не понимаешь.

Он пошел на кухню и позвонил Нино. Они быстро договорились, что на выходные поедут в Палм-Спрингс. Джонни дал Нино номер юной красотки, на которую тот давно положил глаз.

– Она наверняка возьмет с собой подружку, – сказал он. – Собирайся, через час заеду.

Вирджиния попрощалась с ним холодно, но он даже не обратил на это внимание. Давно он так на нее не злился. Черт бы с ней, он просто оторвется на выходных и выведет яд из организма…

Конечно же, в Палм-Спрингс все прошло отлично. У Джонни там имелся собственный дом, который в это время года был открыт и укомплектован прислугой. Девушки оказались достаточно молодыми, чтобы хорошо с ними порезвиться, и притом не настолько хваткими, чтобы требовать чего-то взамен. Перед ужином несколько друзей составили отдыхающим компанию у бассейна. Потом Нино повел свою девушку в комнату, чтобы переодеться к ужину и по-быстрому перепихнуться, пока оба разогретые с солнца. Сам Джонни был не в настроении, поэтому свою спутницу, стройненькую блондиночку по имени Тина, отправил в душ одну. После ссор с Вирджинией у него долго не получалось заняться любовью с другой.