Криминальный диагноз

Дверь, чуть подавшись, застыла на месте, и я беспомощно повис на ручке, как дворняжка на поводке. Приз за мою находчивость в виде удара поддых вручили незамедлительно.

Согнувшись пополам и уронив сумку, я попятился в глубь квартиры.

— Какой-то ты, братан, в натуре, не гостеприимный, — заметил ударивший меня, входя в прихожую.

Следом зашел второй мордоворот, а замыкал шествие средних лет мужчина, одетый как нормальный человек, из чего можно заключить, что он — сволочь поглавнее своих шестерок. Скользнув взглядом по соседским «глазкам», он тихо притворил за собой дверь и щелкнул замком.

— Ну, че, хозяин, где присядем побазарить-то? — Мордоворот по-хозяйски осмотрелся.

Боль от удара потихоньку отпускала, уступая место ярости. Ума у меня хватило лишь на то, чтобы не броситься на незваных гостей с кастетом. Но от того, чтобы не нагрубить, я удержаться не мог:

— Вон там присядь. Только, боюсь, бумаги не хватит.

Бандит посмотрел в указанном направлении и увидел дверь туалета. Снова повернувшись ко мне, он кивнул:

— Юмор. Понимаю. Это хорошо. Ты, кстати, еще в зеркало не забыл посмотреть? Тоже на дорожку есть такая примета.

Кулак его сжался. Должно быть, он ожидал, что я попытаюсь выкинуть еще какой-нибудь фортель, но я лишь попятился в комнату. Тогда он ударил меня просто так. На сей раз я ждал этого и успел подставить плечо, но накачанный мамонт сбил меня с ног.

— Ну, че ты как не родной-то? — Бандит навис надо мной, как Спасская башня.

Я молча начал подниматься, ощупывая плечо, и получил новый удар — ногой в бедро.

— Надо отвечать, когда спрашивают, — поучительно произнес бандит, пока я корчился от боли у его ног.

— Какого черта?! — взорвался я наконец. — Что вам от меня надо?!

— Ты на кого, сявка, голос повышаешь?

Кулачище, похожий на ядро Царь-пушки, завис над моей головой, готовый обрушиться на темечко и раскроить его, как яичную скорлупу.

— Достаточно, — произнес третий гость, сочтя подготовку удовлетворительной.

Ядро исчезло. Спасская Башня отступил к стене, уступая дорогу старшему.

— Здравствуйте, Олег Дмитриевич. — Мужчина опустился в мое кресло.

Я приподнялся и сел по-турецки, поджав под себя ушибленную ногу.

— Доброе утро. Сердечно рад приветствовать. Позвольте узнать, чем, так сказать, обязан?

— Да вы бы присели в креслице. — Отеческим жестом мужчина указал мне на свободное место.

— Ничего, мне так удобнее, — отказался я, покосившись на Спасскую Башню.

— Ну, — гость развел руками, — не смею указывать хозяину.

Я принялся разминать начавшее неметь плечо.

— Надеюсь, вы извините меня за подобное начало беседы. — Мужчина вальяжно закинул ногу на ногу. — Просто я деловой человек. Для меня время — деньги, и я не хотел бы их тратить, тем более что благодаря вам я уже потерял их изрядное количество…

— Неужели?

— Не ерничайте. Это не в ваших интересах. Я — Шитов. — Произнес он это таким тоном, будто его портреты красовались на всех заборах.

Я чуть не застонал. Обхватив голову руками, поднялся с пола и уселся в кресло. Мордовороты у стен колыхнулись, готовые пресечь мои рывки в любую сторону.

— Простите, а я должен знать, кто вы? — спросил я, совершенно искренне морщась.

— Не уверен. Но это нам сейчас предстоит выяснить.

— Слава Богу. — Я откинулся на спинку кресла. — Только скажите, а нельзя было начать с выяснения?

— Не вы здесь решаете, что делать.

— Пожалуй, — согласился я, окидывая выразительным взглядом мордоворота, который меня бил. — Хоть я и у себя дома.

— Начнем с самого начала. — Мой собеседник достал из кармана сигареты и, не предлагая мне, закурил. — Будучи еще студентом, вы, мой друг, решили разбогатеть, заграбастав чужие деньги.

— Вот как? — Мне стало даже интересно.

— Поскольку в то время вы были таким же пустым местом, как и сейчас, — продолжал он, не обратив внимания на мою реплику, — то сами подобной операции провернуть не могли. Вас нанял ваш шеф. Он же снабдил вас инструкциями и подготовил операцию, в которой ваша роль была хоть и эпизодической, но со словами. Вдобавок она очень хорошо была оплачена. Сто с чем-то тысяч. По тем временам — неплохие деньги. Я нигде не ошибаюсь?

— Пока не пойму, так что предпочитаю дослушать.

— Что ж, разумно. Так вот. Вы мне абсолютно не интересны. Но господин Гришаев повторил свой фокус еще дважды. В те давние годы у меня не было возможности… — Собеседник мой принял пошлейшую из киношных поз и начал рассматривать свои ногти, изображая, по всей видимости, крестного отца российской мафии. Вот, дескать, как я высоко сижу: рук не мараю, за ногтями слежу. Почти стихи! — Не было возможности… — повторил этот шут гороховый, закончив осмотр правой руки и поднеся к глазам левую, — решить эту проблему по справедливости. Пришлось списать потери на тяжелые времена. Но недавно ваш приятель Валдис опять перебежал мне дорогу. На сей раз я намерен надрать уши всем участникам событий. — Он замолчал и поднял на меня глаза, ожидая какой-то реплики.

— И какая роль отводится мне? — Я решил уточнить позиции.