Читаем Критика и обоснование справедливости. Очерки социологии градов - 2013 полностью

Пикассо; 2) вдохновенный жест — небрежный набросок, несущий на себе отпечаток гения, который нельзя уподобить обычному автографу звезды, поскольку он не содержит его имени; 3) рыночный элемент — сумма денег, предлагаемая женщиной. По завершении работы мастера женщина (заказчик) критикует чрезмерно высокую цену, запрошенную Пикассо. В своей критике она использует аргументы научно-технической природы, подчеркивая, что работа заняла у него мало времени. Иными словами, она обращает внимание на то, что произведенный продукт является незначительным. Пикассо тем самым оказывается вовлечен в ситуацию, проясняемую в научно-техническом мире и принимающую форму научно-технического спора (litige) по поводу качества сданной им работы. Он оправдывает стоимость своего продукта тем, что для его изготовления понадобилась подготовительная работа (обучение, необходимое для приобретения компетенции), на которую ушло время.

Другим возможным выходом из этой неоднозначной ситуации могло бы быть прояснение ситуации в мире вдохновения (что потребовало бы от художника обращения к другой форме критики). В таком случае Пикассо мог бы придать значение непосредственному, мгновенному, уникальному и бесценному порыву творчества.

Напряжение между научно-техническим и рыночным мирами выражается также в критике непредсказуемого, случайного характера рыночных вещей. Действительно, порядки величия, связанные с этими мирами, противостоят друг другу в отношении к стабильности. Так, например, с позиции научно-технического мира осуждается «внезапное колебание спроса “всемогущего” клиента, который всегда прав» и «которому необходимо угодить сиюминутно во что бы то ни стало». Рыночное давление со стороны клиента разрушает размеренность научно-технических диспозитивов, предполагающих планирование и программирование, и приводит к дефектам в качестве произведенной продукции (Chateauraynaud, 1989а, р. 267). В форме промышленной организации, восславляемой Фордом, установка на стандартизациюнт и полезность™ приводит к критике переменчивости рынка, препятствующей возможности инвестирования («Каждый год — новая модель. Этому правилу следуют женщины в своей одежде и прическе» — Eymard-Duvernay, 1989а, р. 128).

Капризы рынка

Подобные противоречия пронизывают экономическую теорию. Экономические модели, опирающиеся исключительно на ценовые оценки и рыночную координацию, плохо приспособлены для того, чтобы отразить долгосрочную перспективу решений и необратимость инвестиций, несмотря на их попытки расширить понятие «полезности» до «ожидаемой полезности» (Favereau, 1989а).

Часть V СМЯГЧЕНИЕ КРИТИКИ


Глава 9 КОМПРОМИССЫ РАДИ ОБЩЕГО БЛАГА


Преодоление испытания через компромисс

Сложные (композитные) диспозитивы, включающие элементы разной природы, не разрушаются полностью в ходе спора. Лингвистические протоколы (rapports), касающиеся их, не всегда производят такое же странное впечатление, как примеры, которые мы использовали для анализа критических суждений. Возьмем, к примеру, распространенное выражение «права трудящихся», в котором объединяются объект гражданского мира (право) и субъекты научно-технического мира (трудящиеся). Это сочетание является неотъемлемой частью синдикализма и, в более общем плане, любых «социальных» диспозитивов («социальная работа», «социальное право»). Оно является устойчивым, рассматривается как уместное и не кажется странным и чуждым устремлениям к общему благу. Мы назовем такие сочетания «компромиссами».

В компромиссе стороны договариваются о возможном совмещении, сочетании разных позиций (composer), то есть на время приостанавливают развитие конфликта (differend), вместо того чтобы постараться разрешить спор через испытание в одном из миров. Ситуация компромисса по-прежнему является сложной (композитной), но столкновения удается избежать. Люди и вещи, значимые в различных мирах, по-прежнему соприсутствуют в данной ситуации, однако их определение не становится предметом спора (dispute). Следовательно, чтобы установить наличие компромиссной ситуации, недостаточно констатировать присутствие в ней разнородных объектов. Нужно также убедиться в том, что всем им придается значение в ситуации и что они не рассматриваются участниками как пустяки, мелочи, заметные только постороннему наблюдателю.

Перейти на страницу:

Похожие книги

21 урок для XXI века
21 урок для XXI века

В своей книге «Sapiens» израильский профессор истории Юваль Ной Харари исследовал наше прошлое, в «Homo Deus» — будущее. Пришло время сосредоточиться на настоящем!«21 урок для XXI века» — это двадцать одна глава о проблемах сегодняшнего дня, касающихся всех и каждого. Технологии возникают быстрее, чем мы успеваем в них разобраться. Хакерство становится оружием, а мир разделён сильнее, чем когда-либо. Как вести себя среди огромного количества ежедневных дезориентирующих изменений?Профессор Харари, опираясь на идеи своих предыдущих книг, старается распутать для нас клубок из политических, технологических, социальных и экзистенциальных проблем. Он предлагает мудрые и оригинальные способы подготовиться к будущему, столь отличному от мира, в котором мы сейчас живём. Как сохранить свободу выбора в эпоху Большого Брата? Как бороться с угрозой терроризма? Чему стоит обучать наших детей? Как справиться с эпидемией фальшивых новостей?Ответы на эти и многие другие важные вопросы — в книге Юваля Ноя Харари «21 урок для XXI века».В переводе издательства «Синдбад» книга подверглась серьёзным цензурным правкам. В данной редакции проведена тщательная сверка с оригинальным текстом, все отцензурированные фрагменты восстановлены.

Юваль Ной Харари

Обществознание, социология
Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше
Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше

Сталкиваясь с бесконечным потоком новостей о войнах, преступности и терроризме, нетрудно поверить, что мы живем в самый страшный период в истории человечества.Но Стивен Пинкер показывает в своей удивительной и захватывающей книге, что на самом деле все обстоит ровно наоборот: на протяжении тысячелетий насилие сокращается, и мы, по всей вероятности, живем в самое мирное время за всю историю существования нашего вида.В прошлом войны, рабство, детоубийство, жестокое обращение с детьми, убийства, погромы, калечащие наказания, кровопролитные столкновения и проявления геноцида были обычным делом. Но в нашей с вами действительности Пинкер показывает (в том числе с помощью сотни с лишним графиков и карт), что все эти виды насилия значительно сократились и повсеместно все больше осуждаются обществом. Как это произошло?В этой революционной работе Пинкер исследует глубины человеческой природы и, сочетая историю с психологией, рисует удивительную картину мира, который все чаще отказывается от насилия. Автор помогает понять наши запутанные мотивы — внутренних демонов, которые склоняют нас к насилию, и добрых ангелов, указывающих противоположный путь, — а также проследить, как изменение условий жизни помогло нашим добрым ангелам взять верх.Развенчивая фаталистические мифы о том, что насилие — неотъемлемое свойство человеческой цивилизации, а время, в которое мы живем, проклято, эта смелая и задевающая за живое книга несомненно вызовет горячие споры и в кабинетах политиков и ученых, и в домах обычных читателей, поскольку она ставит под сомнение и изменяет наши взгляды на общество.

Стивен Пинкер

Обществознание, социология / Зарубежная публицистика / Документальное
Цивилизационные паттерны и исторические процессы
Цивилизационные паттерны и исторические процессы

Йохан Арнасон (р. 1940) – ведущий теоретик современной исторической социологии и один из основоположников цивилизационного анализа как социологической парадигмы. Находясь в продуктивном диалоге со Ш. Эйзенштадтом, разработавшим концепцию множественных модерностей, Арнасон развивает так называемый реляционный подход к исследованию цивилизаций. Одна из ключевых его особенностей – акцент на способности цивилизаций к взаимному обучению и заимствованию тех или иных культурных черт. При этом процесс развития цивилизации, по мнению автора, не всегда ограничен предсказуемым сценарием – его направление может изменяться под влиянием креативности социального действия и случайных событий. Характеризуя взаимоотношения различных цивилизаций с Западом, исследователь выделяет взаимодействие традиций, разнообразных путей модернизации и альтернативных форм модерности. Анализируя эволюцию российского общества, он показывает, как складывалась установка на «отрицание западной модерности с претензиями на то, чтобы превзойти ее». В представленный сборник работ Арнасона входят тексты, в которых он, с одной стороны, описывает основные положения своей теории, а с другой – демонстрирует возможности ее применения, в частности исследуя советскую модель. Эти труды значимы не только для осмысления исторических изменений в домодерных и модерных цивилизациях, но и для понимания социальных трансформаций в сегодняшнем мире.

Йохан Арнасон

Обществознание, социология
Социология. 2-е изд.
Социология. 2-е изд.

Предлагаемый читателю учебник Э. Гидденса «Социология» представляет собой второе расширенное и существенно дополненное издание этого фундаментального труда в русском переводе, выполненном по четвертому английскому изданию данной книги. Первое издание книги (М.: УРСС, 1999) явилось пионерским по постановке и рассмотрению многих острых социологических вопросов. Учебник дает практически исчерпывающее описание современного социологического знания; он наиболее профессионально и теоретически обоснованно структурирует проблемное поле современной социологии, основываясь на соответствующей новейшей теории общества. В этом плане учебник Гидденса выгодно отличается от всех существующих на русском языке учебников по социологии.Автор методологически удачно совмещает систематический и исторический подходы: изучению каждой проблемы предшествует изложение взглядов на нее классиков социологии. Учебник, безусловно, современен не только с точки зрения теоретической разработки проблем, но и с точки зрения содержащегося в нем фактического материала. Речь идет о теоретическом и эмпирическом соответствии содержания учебника новейшему состоянию общества.Рекомендуется социологам — исследователям и преподавателям, студентам и аспирантам, специализирующимся в области социологии, а также широкому кругу читателей.

Энтони Гидденс

Обществознание, социология