Читаем Критика и обоснование справедливости. Очерки социологии градов - 2013 полностью

Если количество подписей растет и при этом известность каждого подписавшегося падает, то петиция постепенно смещается в сторону гражданского мира или, как в случае жестсГв, в сторону гражданско-вдохновенного компромисса, когда она предстает как спонтанноё проявление общей волиГ. Поскольку жест, чтобы объединить людей, должен быть видимым, заметным, средства массовой информации являются необходимым инструментом для установления компромисса между гражданским порядком величия и порядком репутации. История формирования этого компромисса совпадает с историей развития общественного мнения, особенно в том, что касается его отношений с прессой. А утверждение компромисса связано с возникновением громких судебных процессов, дел (affaires). Ярким примером может служить известное дело Дрейфуса, приведшее в действие компромиссы и критические трения между двумя природами и, в частности, критические трения между судебной системой и общественным мнением.

В мире репутации видимость и реальность сливаются. Но попытки установить компромиссы с другими мирами предполагают уступки, которые могут привести к профанации даже самой чистой формы выражения величия репутации. В пособии, которое мы использовали для анализа мира репутации, профанация проявляется (по крайней мере частично) в постановке под сомнение реальности того, что является видимым. Показные действия, направленные на то, чтобы дать другим людям понять или увидеть что-то, рассматриваются в таком случае как инструментальные и манипу-ляторские. Автор пособия советует иногда представлятьеп вещи в том или ином свете, «даже если это не совсем правда».

Поручительство официального лица

В других местах, обращаясь к PR-специалис-там, он указывает на возможность «создания события на пустом месте» (faire de toutes pieces). Иными словами, в данном случае допускается существование реальности, отличной от той, которую старается создать PR-менеджер путем «ловкого использования» имеющихся ресурсов: «Когда событие не существует само по себе естественным образом, можно создать его на пустом месте... организовать день открытых дверей, созвать конгресс, сделать выставку». Так, например, полезность приглашения министра в рамках PR-акции определяется не только его известностью (единственной реальностью, имеющей значение в мире репутации), но и публичным* характером должностного лица, который своим присутствием официально «ручается» за предприятие. Официальные лица, дающие поручительство, могут быть представителями или должностными лицами* и в более широком значении — персонами, видными личностями1реп, которые предстают в ситуациях, связывающих их с общим интересом:г.

Эффект поручительства наблюдается также и в случае акции?™'*, в частности в случае торжественных открытий. При торжественном открытии (в его канонической форме), как правило, в центре внимания оказывается некий объект — продукт производства (например, мост, здание, корабль и так далее). Этот объект затем отделяется от научно-технического мира, с тем чтобы представить его значение с точки зрения служения общему интересу как объекта общего пользования и сделать его публичным. Во время церемонии он рассматривается как объект гражданского мира. Так, если министр', представитель гражданского мира, присутствует на торжественном открытии нового заводеF* или на торжественном мероприятии по случаю запуска?™ в производство нового товара?, то «все его комментарии воспринимаются общественным мнением как официальное поручительство1».

Поручительство в мире репутации соответствует операции, путем которой человек увеличивает свою мощь, делая своим союзником другое лицо, чей вес придает ему дополнительную силу (Latour, 1983).

Но поручительство может также отсылать и к другой форме величия, которой могут обладать великие люди мира репутации в других мирах. Критическое напряжение между принципом эквивалентности, характерным для мира репутации, и принципами других миров выражается в стеснении («в некотором роде») или в дистанции, поддерживаемой при поручительстве в случае, если в ситуацию вовлечены люди и вещи рыночного мира (товар, продукт) или гражданского мира (министр). Посредством компетентного авторитетного лица государство удостоверяет, что то, что представлено, является настоящим («это надежно, реально, это официально»).

Перейти на страницу:

Похожие книги

21 урок для XXI века
21 урок для XXI века

В своей книге «Sapiens» израильский профессор истории Юваль Ной Харари исследовал наше прошлое, в «Homo Deus» — будущее. Пришло время сосредоточиться на настоящем!«21 урок для XXI века» — это двадцать одна глава о проблемах сегодняшнего дня, касающихся всех и каждого. Технологии возникают быстрее, чем мы успеваем в них разобраться. Хакерство становится оружием, а мир разделён сильнее, чем когда-либо. Как вести себя среди огромного количества ежедневных дезориентирующих изменений?Профессор Харари, опираясь на идеи своих предыдущих книг, старается распутать для нас клубок из политических, технологических, социальных и экзистенциальных проблем. Он предлагает мудрые и оригинальные способы подготовиться к будущему, столь отличному от мира, в котором мы сейчас живём. Как сохранить свободу выбора в эпоху Большого Брата? Как бороться с угрозой терроризма? Чему стоит обучать наших детей? Как справиться с эпидемией фальшивых новостей?Ответы на эти и многие другие важные вопросы — в книге Юваля Ноя Харари «21 урок для XXI века».В переводе издательства «Синдбад» книга подверглась серьёзным цензурным правкам. В данной редакции проведена тщательная сверка с оригинальным текстом, все отцензурированные фрагменты восстановлены.

Юваль Ной Харари

Обществознание, социология
Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше
Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше

Сталкиваясь с бесконечным потоком новостей о войнах, преступности и терроризме, нетрудно поверить, что мы живем в самый страшный период в истории человечества.Но Стивен Пинкер показывает в своей удивительной и захватывающей книге, что на самом деле все обстоит ровно наоборот: на протяжении тысячелетий насилие сокращается, и мы, по всей вероятности, живем в самое мирное время за всю историю существования нашего вида.В прошлом войны, рабство, детоубийство, жестокое обращение с детьми, убийства, погромы, калечащие наказания, кровопролитные столкновения и проявления геноцида были обычным делом. Но в нашей с вами действительности Пинкер показывает (в том числе с помощью сотни с лишним графиков и карт), что все эти виды насилия значительно сократились и повсеместно все больше осуждаются обществом. Как это произошло?В этой революционной работе Пинкер исследует глубины человеческой природы и, сочетая историю с психологией, рисует удивительную картину мира, который все чаще отказывается от насилия. Автор помогает понять наши запутанные мотивы — внутренних демонов, которые склоняют нас к насилию, и добрых ангелов, указывающих противоположный путь, — а также проследить, как изменение условий жизни помогло нашим добрым ангелам взять верх.Развенчивая фаталистические мифы о том, что насилие — неотъемлемое свойство человеческой цивилизации, а время, в которое мы живем, проклято, эта смелая и задевающая за живое книга несомненно вызовет горячие споры и в кабинетах политиков и ученых, и в домах обычных читателей, поскольку она ставит под сомнение и изменяет наши взгляды на общество.

Стивен Пинкер

Обществознание, социология / Зарубежная публицистика / Документальное
Цивилизационные паттерны и исторические процессы
Цивилизационные паттерны и исторические процессы

Йохан Арнасон (р. 1940) – ведущий теоретик современной исторической социологии и один из основоположников цивилизационного анализа как социологической парадигмы. Находясь в продуктивном диалоге со Ш. Эйзенштадтом, разработавшим концепцию множественных модерностей, Арнасон развивает так называемый реляционный подход к исследованию цивилизаций. Одна из ключевых его особенностей – акцент на способности цивилизаций к взаимному обучению и заимствованию тех или иных культурных черт. При этом процесс развития цивилизации, по мнению автора, не всегда ограничен предсказуемым сценарием – его направление может изменяться под влиянием креативности социального действия и случайных событий. Характеризуя взаимоотношения различных цивилизаций с Западом, исследователь выделяет взаимодействие традиций, разнообразных путей модернизации и альтернативных форм модерности. Анализируя эволюцию российского общества, он показывает, как складывалась установка на «отрицание западной модерности с претензиями на то, чтобы превзойти ее». В представленный сборник работ Арнасона входят тексты, в которых он, с одной стороны, описывает основные положения своей теории, а с другой – демонстрирует возможности ее применения, в частности исследуя советскую модель. Эти труды значимы не только для осмысления исторических изменений в домодерных и модерных цивилизациях, но и для понимания социальных трансформаций в сегодняшнем мире.

Йохан Арнасон

Обществознание, социология
Социология. 2-е изд.
Социология. 2-е изд.

Предлагаемый читателю учебник Э. Гидденса «Социология» представляет собой второе расширенное и существенно дополненное издание этого фундаментального труда в русском переводе, выполненном по четвертому английскому изданию данной книги. Первое издание книги (М.: УРСС, 1999) явилось пионерским по постановке и рассмотрению многих острых социологических вопросов. Учебник дает практически исчерпывающее описание современного социологического знания; он наиболее профессионально и теоретически обоснованно структурирует проблемное поле современной социологии, основываясь на соответствующей новейшей теории общества. В этом плане учебник Гидденса выгодно отличается от всех существующих на русском языке учебников по социологии.Автор методологически удачно совмещает систематический и исторический подходы: изучению каждой проблемы предшествует изложение взглядов на нее классиков социологии. Учебник, безусловно, современен не только с точки зрения теоретической разработки проблем, но и с точки зрения содержащегося в нем фактического материала. Речь идет о теоретическом и эмпирическом соответствии содержания учебника новейшему состоянию общества.Рекомендуется социологам — исследователям и преподавателям, студентам и аспирантам, специализирующимся в области социологии, а также широкому кругу читателей.

Энтони Гидденс

Обществознание, социология