Читаем Критика вузовской философии. На примере учебника Е. Бранской и М. Панфиловой полностью

Поэтому недостаточно сказать, что «выполняя социальную функцию, философия осмысливает проблемы общественной жизни и перспективы дальнейшего развития общества» и «создаёт социально-значимые культурные ценности, социально-политические идеологии». Важно знать и понимать, какие социально-значимые культурные ценности и идеологии должна создавать философия! Должна! Обязана! Отвечает ли эта функция (её воплощение) идеям, целям и задачам научной философии? Верно ли она использована? Авторы же просто указывают на то, что философия создаёт идеологии. Любые, какие угодно, какие закажут. Этому хотят учить авторы студентов? Что философия работает на заказ? Такая у неё социальная функция? Функция проститутки?

Методологическая функция

В пункте «Методологическая функция», авторы с первого же предложения ставят читателя в тупик:

«Методология – это знание о том, как действовать для достижения данной цели и чем руководствоваться в своих действиях».

О какой «данной цели» речь? Какую цель имели авторы ввиду? Видимо, имелась ввиду цель: создание идеологий? Или об этом студенты тоже должны догадаться самостоятельно? Но разве методологическая функция служит только для этой цели? Явно, нет. Сами же авторы далее пишут вполне правильно:

«В каждой сфере человеческой деятельности имеются свои специфические методы. Соответственно в каждой из них формируется и специфическая система методологических знаний. Но наряду со специфическими используются также и методы, которые имеют всеобщий характер».

А вот ниже снова возникают вопросы. Авторы пишут:

«Философия занимается анализом и разработкой общей методологии познания и деятельности.

Из философских представлений о мире и человеке вытекают методологические рекомендации, которые помогают ориентироваться в действительности, позволяют определить исходные позиции для поиска путей, ведущих к цели. Это особенно важно в тех случаях, когда приходится сталкиваться с принципиально новыми задачами, методы решения которых неизвестны».

Безусловно, методологическая функция предполагает поиск оптимальных способов познания. Некоторые даже пишут о том, что философия формулирует правила познания для всех частных наук, а также общие методы и принципы познания. Но!

Во-первых, каким образом это можно связать с утверждением, что «философия – незавершенное знание», о чём авторы писали выше? Тут явно одно из утверждений ложное. Незавершённое знание никак не может заниматься разработкой методологических способов и принципов познания. Никак! Потому что, если эти методы познания разработаны, значит это знание завершено, а если знание не завершено, значит и методы не разработаны. Одно исключает другое.

Во-вторых, невозможно разработать никакие методы познания, не пользуясь научными методами работы и научным знанием. Просто не получится. Тем более, если разрабатываются методы познания для научных дисциплин.

В-третьих, что касается деятельности по разработке для науки каких-либо методов работы, тем более – методы познания. Ни одна наука не позволит заниматься этим какой-либо не науке, тем более – ненаучным способом, то есть используя деятельность, которая к науке не относится. Это просто невозможно! Это абсурд! Но если философия не наука, то как наука разрешает ей этим заниматься? Философиоведы могут ответить на этот вопрос?

Однако авторы пишут:

«Велика роль философских идей в революционные периоды развития науки, когда она стоит на пороге возникновения принципиально новых теорий. Философские идеи при этом выполняют эвристическую функцию, выступая в качестве методологических средств для определения и оценки перспектив дальнейшего развития новых теорий».

Но если философия не наука, то может ли наука использовать её ненаучные идеи «в качестве методологических средств»? Безусловно, нет! Это чушь!

Так что же такое философия, наука или не наука? И какое мировоззрение она формирует?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука