Кризис в красной зоне. Самая смертоносная вспышка Эболы и эпидемии будущего

Через некоторое время врач ВОЗ Тим О'Демпси согласился лично ввести лекарство Хану. Если дела обернутся плохо, отвечать перед африканцами будет ВОЗ, а не «Врачи без границ». Но и это предложение оказалось неприемлемым для врачей лагеря, заявивших, что если О'Демпси применит для лечения Хана ZMapp, то они категорически отказываются от какой-либо дальнейшей медицинской поддержки данного пациента. А выходить Хана в одиночку О'Демпси не смог бы.

Тогда был предложен новый план спасения Хана. В 22:45 по западноафриканскому времени Гэри Кобингер отправил из Канады электронное письмо Ларри Цейтлину, президенту «Mapp Bio», находившемуся в своем офисе в Сан-Диего. Они обменялись быстрыми репликами.

КОБИНГЕР: Итак, сегодня — ни днем, ни ночью — никакого лечения не было. Штаб-квартира ВОЗ выходит из себя, но ВБГ [ «Врачи без границ»] стоят стеной. Только что получил новые лабораторные данные: его еще можно спасти… Кстати, ВОЗ берется обеспечить его вывоз, если он будет транспортабелен.

ЦЕЙТЛИН: Ого! Его отправляют в Женеву?

КОБИНГЕР: В Женеву, Лондон или во Францию — туда, где его согласятся принять.

ЦЕЙТЛИН: То есть они не собираются лечить его женевской дозой?

КОБИНГЕР: Отправят его с одной дозой, а остальное возьмут из Женевы (или все три).

План был следующим. Медицинский самолет должен был забрать Хана и доставить в какую-нибудь из стран Европы. Сопровождать больного предстояло Тиму О'Демпси, который должен был взять с собою один флакон из «Курса № 2» ZMapp, хранившегося в Кайлахунском лагере. Во время полета он должен был ввести препарат Хану. Если у Хана случится шок, на борту самолета будет медицинское оборудование, с помощью которого его, возможно, удастся спасти. Если Хан выживет и попадет в хорошо оснащенную европейскую больницу, туда доставят для него две дозы «Курса № 1», хранящегося в Женеве.

Таким образом Хан получит три дозы ZMapp, и его лечение будет проходить за пределами Африки.

ЛИБЕРИЙСКАЯ НАЦИОНАЛЬНАЯ СПРАВОЧНАЯ ЛАБОРАТОРИЯ

8:30, четверг, 24 июля

Лиза Хенсли и ее коллеги-американцы сели в машину посольства у отеля и отправились в национальную лабораторию. На дорогу в одну сторону уходило около часа. К их приезду туда доставили образцы крови из «Сумки самаритянина», вернее, отделения Эболы, устроенного этой организацией в больнице ELWA, — термоизолированную коробку с лежащими во льду пробирками с кровью. Каждая пробирка была в стерилизованном пластиковом пакетике. Хенсли облачилась в защитное снаряжение и вошла в «горячую» зону, где вместе с коллегами занялась исследованием крови. Один из образцов принадлежал пациенту по имени Тамба Снелл. Никто не обратил внимания на это самое обычное имя. К концу дня было установлено, что анализ на Эболу у Тамбы Снелла отрицательный. Хенсли сообщила о результатах анализа в «Сумку самаритянина». Узнав, что анализ Брэнтли отрицательный, Ланс Плайлер приказал взять кровь повторно. Кент Брэнтли оставался в изоляции у себя дома.

КАЙЛАХУН, ЦЛЭ

В тот же день, позднее

Обсуждение проблемы эвакуации Хана продолжилось на следующее утро. Руководство ВОЗ заручилось согласием воздушно-санитарной компании «International SOS» доставить Хана в Европу. Но Франция, Германия и Швейцария пока что не решались дать разрешение на ввоз на свою территорию иностранца, больного лихорадкой Эбола. В любом случае самолету «SOS» пришлось бы приземлиться где-то, вероятно в Мали или Марокко, для дозаправки. Ни одна из стран не желала разрешить приземлиться на своей территории самолету с больным лихорадкой Эбола.

Тогда Тим О'Демпси стал предлагать Ане Вольц и другим руководителям лагеря новые варианты: он лично отвезет Хана обратно в Кенему, взяв с собой имеющийся в лагере курс ZMapp. В Кенемской больнице он собственноручно введет Хану лекарство. В том случае, если Хан получит лечение ZMapp в своей собственной больнице, африканцы при любом исходе вряд ли посчитают его жертвой экспериментов белых. В таком случае опасности для лагеря «Врачей» не будет вовсе, и его сотрудникам не придется нарушать свой моральный кодекс, предоставляя лекарство Хану.

С этим предложением руководители лагеря согласились, но категорически потребовали, чтобы О'Демпси не говорил Хану о том, что экспериментальный препарат хранится в холодильнике этого самого лагеря. О'Демпси прошел на участок для посетителей и поговорил с Ханом через ограду «красной зоны». Он спросил Хана, не согласится ли тот вернуться в Кенему и невнятно сказал, что там Хан сможет получить лечение, недоступное в лагере «Врачей». О ZMapp он не сказал ни слова.

Хан по-прежнему не хотел, чтобы подчиненные видели его больным лихорадкой Эбола. Он ответил О'Демпси, что в лагере у него больше уединения, и поэтому он предпочтет остаться в Кайлахуне.

После этого к Ане Вольц обратился уже Мишель Ван Херп. Он не мог больше равнодушно смотреть на то, что происходило с Ханом. «Я пойду в центр и сам введу Хану препарат», — сказал он Вольц.