Крокозябры (сборник)

– Он и так не хотел на мне жениться – намного старше, хотя выглядит идеально, а теперь, если свадьбу отменить, если я ему скажу, он точно отменит, а потом… Bio, я боюсь, что второй раз он не решится, а я… я не могу без него жить.

Лист замолчал, а потом сказал твердо: «Не выходи за него. Не можешь без него жить – значит, надо жить без него». Она нажала отбой. У нее больше никого не осталось. Мари-Анн листала список контактов: сколько же их, чужих, лишних, бессмысленных контактов, а у нее их были тысячи, в Москве она занималась public relations разнообразных бизнесов жениха. Цветочный, ресторанный, турагентство, модельное агентство, но все они были у него побочными, основной, главный до сих пор оставался Марьяне непонятен. У нее вообще сложилось впечатление, что в России все главное – тайна. Вроде есть понятные области – нефть, газ, строительство, банки, но все было как-то так сложно переплетено, что сформулировать, чем именно занимался жених, она не могла. Он вообще держался в тени – никаких интервью, выступлений, фотографий в прессе.

– Почему? – допытывалась она поначалу, считая естественным стремление к славе.

– Тише едешь – целее будешь, – отвечал он, убавляя громкость в своем и без того тихом голосе. – Болтун – находка для шпиона, – и громко смеялся.

Марьяна долистала до Л, обнаружила Ларису Николаевну, подругу юности Bio, которой он советовал позвонить, когда Марьяна еще только осваивалась в Москве, «если будут проблемы», но проблем не было. А теперь – проблема космическая: Марьяна рушится как WTC, уже чувствуя себя ground zero, на котором стояли башни, но все, что можно поставить, можно и убрать, только zero есть всегда, вне зависимости от обстоятельств. Т, Тим. Как она ему завидовала: душа в душу и с матерью, и с отцом, – жених Марьянин хоть и оставил семью после многих лет брака, но исполнял все пожелания, платил такую pension alimentaire, что бывшая жена ни в чем себе не отказывала, квартиру ей купил в 9-м arrondissement, недалеко от Оперы – ей отчего-то непременно хотелось жить рядом с Оперой. Наверное, чтоб завтракать в Café de la Paix.

– Tim, c’est Marie-Anne, привет.

– Чего голос такой?

Она сказала. Договорились встретиться в «Кофемании» («Шоколадницу», которую с таким восторгом расписывала мать, жених презирал – Марьяна туда ни разу и не заходила), пока она дойдет пешком со своей Бронной, где она уже три года снимает студию, он доедет с занятий по китайскому. Странный человек Тим: типичный компьютерный флегматик, не впивается в жизнь, как Марьяна, не обламывает ноготки, просто катается по ней в панцире своей шоколадной Мини, а страсть его единственная – изучение языков. Он уже их знает с десяток. Говорит: «Люди – это просто носители языка, ничего более интересного я в них не обнаружил».

– Прими мои соболезнования. Папе звонила уже?

– Что ты, Тим, ни в коем случае!

Тим почесал в затылке: «Вообще-то, если, не дай бог – нет, даже не хочу себе представлять, но чисто теоретически, – если б такое случилось, и будь у меня невеста, я бы первым делом позвонил ей. Вроде как самый близкий человек? Или я не прав?»

– Конечно… – неуверенно выдавила Марьяна, – но он сам всегда держит дистанцию, понимаешь? Он не звал меня к себе жить, про себя какие-то фантастические истории сочиняет, от тебя я больше о нем знаю, чем от него самого. Ну и… свадьба же через две недели!

– Понятно, что свадьба отменяется.

– Не хочу отменять. Это был бы для меня второй удар. Или третий – сбилась со счета уже.

– На сто процентов уверен, что свадьбу отец отменит. Раньше, чем через сорок дней, – даже речи нет. Надо ж, какие вы разные! Когда умер дед, папин отец, его больше ничего не занимало.

– Я его люблю, Тим, – Марьяна поднесла к распухшему носу еще один платочек.

– Родителей не любила, значит?

– Честно? Нет, ну что я говорю, честно – нечестно, они жили своей жизнью, я своей. Но раньше мы с мамой разговаривали часами напролет, потом началась гонка, у нее, у меня, как когда кино прокручивают на скорости, а нормальной скорости не было, однажды все пошло в замедленном режиме, и все медленнее, медленнее, и вот остановилось совсем.

– Билет на самолет взяла?

– Нет еще, а как их покупать? Мне всегда кто-то заказывал.

Тим был с ноутбуком, с которым никогда не расставался, открыл, уткнулся:

– Сегодня хочешь лететь?

– Завтра. А прямой до Нанта есть?

– Прямой только по субботам, чартер.

– Значит, послезавтра. Хотя – можно и через Париж, потом на TGV, потом машину взять. Все равно прибуду только к ночи.

Тим показал ей рейс, Марьяна кивнула. Ну вот, первая определенность. Она заказала себе второй бокал вина.

– Как вы познакомились с отцом?