Кролиководство

Банни никогда не могла понять, как Альби удается поправлять людей в их невежестве и глупости, при этом их не обижая.

Стол готов, и все три пары идут по обеденному залу, ведомые старшей официанткой. Ее подчеркивающий фигуру оранжево-красный аозай поблескивает, как веерообразный хвост золотой рыбки шубункина.

«Ханойские каникулы»

На черных лакированных cтульях красные дамасские подушки, сочетающиеся с красной дамасской скатертью. Банни занимает место рядом с Альби, что противоречит установившимся для ресторанных вечеринок правилам, но никто не возражает, помня про ее проблемы с головой. Джулиан садится слева от нее. Чтобы избежать ее пристального взгляда, он занимает себя тем, что встряхивает салфетку, распрямляя ее изысканные складки, изображающие то ли цветок лотоса, то ли артишок. По бокам от салфеток расположились европейские столовые приборы, а по диагонали от них, с противоположного края белых тарелок — черные лакированные палочки. Каждого гостя помимо столовых приборов поджидает красный бумажный праздничный колпак в форме конуса с золотыми блестками, а также небольшой подарок типа тех, что неожиданно выскакивают, как черт из табакерки. Поскольку от соседства с колпаком Банни как-то не по себе, она отодвигает его подальше от себя, поближе к Альбиному колпаку. Лидия сидит справа от Альби, и он этому рад. Она ему очень симпатична, только вот он не хотел бы, чтобы Лидия втягивала его в разговоры об облаке Оорта, о теории игр и теории струн — предметах, в которых Альби не особенно силен, а Лидия, хоть и является преданной читательницей научного раздела «Таймс», вообще ничего не смыслит. Лидия полна решимости стать интеллектуалкой, грубо говоря «яйцеголовой», в связи с чем Труди сравнивает ее голову с яйцом всмятку («в лучшем случае»), видимо в противовес своему мужу Эллиоту, которого Труди считает истинным гением, что дает пищу для вдохновения Банни, которая представляет себе Эллиота в виде огромного мозга с длинными и тонкими ручками и ножками и черными очками. Типа мистера Картофельная Голова.

К столу походит официант и спрашивает, не хотели бы они начать с коктейля, и Джулиан заказывает шесть «Ханойских каникул».

Труди язвительно замечает, что название «Ханойские каникулы» намекает на счастливый финал, на что Эллиот говорит: «Смешно». Эллиот никогда не смеется, но когда ему весело, обязательно говорит: «Смешно». Он всегда говорит бесстрастным тоном, что делает любое его высказывание сардоническим, даже когда он хочет быть естественным; эту его особенность Альби объясняет легкой формой синдрома Аспергера. Банни, далеко не такая великодушная, как ее муж, считает это еще одним свидетельством того, что Эллиот — прохиндей. Эллиот действительно в некотором роде прохиндей, и его прохиндейство увековечивается другими прохиндеями, служащими собственному прохиндейству. Эллиот, как и Банни, — писатель, но, в отличие от Банни, Эллиота принимают всерьез. Всерьез всерьез. Эллиот для Банни — монета в свинье-копилке ее самоуничижения.

«Ханойские каникулы» подали в больших бокалах, украшенных дольками лайма, побегами лемонграсса и пластмассовыми обезьянками, зацепившимися за бокалы хвостами или ручками. Были времена, когда Банни не преминула бы незаметно сунуть розовую пластмассовую обезьянку в кошелек, но они прошли. Труди поднимает бокал:

— За счастливые финалы и новые начинания. — И вся компания дружно чокается.

— И за новоизбранного президента Барака Обаму. — Лидия поднимает бокал так, что это больше похоже на приветствие, чем на тост, и они отдают дань уважения первому американскому чернокожему президенту.

— И чтобы в следующий раз — за женщину, — добавляет Труди.

Несгибаемых либеральных демократов Джулиана, Лидию, Труди и Эллиота чрезвычайно волнуют, по крайней мере на словах, такие проблемы, как незаконные военные операции, глобальное изменение климата и спасение отеля «Челси»[27]. Банни и Альби себя к убежденным либеральным демократам не относят. Альби — демократ крайне левого толка. Банни называет себя правоцентристской марксисткой. Тем не менее оба пьют за Барака Обаму, потому что гордятся, что Америка выбрала, они выбрали чернокожего президентом. Они. Альби до сих пор не знает, что вместо того, чтобы пойти проголосовать, Банни сидела дома и плакала.

Разговор за их столом крутится вокруг войны в Ираке (слава богу, что Обама собирается положить ей конец!) и торжественного обещания нового президента закрыть тюрьму в Гуантанамо. Альби вспоминает его же обещание заняться проблемами изменения климата, а Джулиан жестом просит помощника официанта убрать пустые бокалы. Труди в восторге от планов первой леди заняться детским ожирением.

Джулиан велит помощнику официанта доложить обслуживающему их стол официанту о том, что они готовы заказывать закуски.

— Я бы лично предпочла, чтобы она занялась проблемами искусства, — говорит Лидия, — но не поймите меня неправильно. Она восхитительна.

— Я не готов заказывать, — говорит Эллиот, — я даже еще не взглянул на меню.