Кровь и слезы Луганска

 Слава Богу не четырнадцатый. Не надо тащить на себе все из России. Большую часть барахла можно купить здесь, на месте. И по ценам ниже рыночно-московских. Хотя иногда и дороже. А часть вещей бесполезны оказываются. Например, пресловутый мультитул. При всем удобстве ношения, на практике инструмент оказывался либо зверски неудобным, либо чертовски травмоопасным. А когда под задницей БТР или «Урал», то лучше иметь нормальный ремнабор. Ну а если машина горит, то мультитул уже бесполезен. Не, может и случится такая ситуация, что он вдруг потребуется. На все «вдруг» не напасешься. Впрочем, каждому свое. Пусть копья ломают любители интернет-баталий. У Воронцова был ножик за сто пятьдесят рублей, с открывашкой и пилой — ему хватало. Сломается ли, пропадет ли, махнутся ли не глядя с кем-нито: все не жалко.

 А еще стало труднее возить через границу барахло. Везешь больше двух комплектов — могут и конфисковать на луганской границе. А потом можешь увидеть подписанный тобой камуфляж для бойца с позывным «Эвкалипт» на Алчевском рынке. А что, бывает такое. И не редко.

 Так, двадцать футболок еще... Тоже расходный материал. По месяцу порой стираться не приходится. Батарейки, батарейки, еще батарейки. У вас кончились? А где тут еще есть? Сейчас принесете? Я подожду. Водички пока возьму, ага. Да, да, беру все. Спасибо за скидку.

 Цифру, пожалуйста. Пять комплектов. Размеры вот, на бумажке. О, кстати, чуть не забыл. Берцы тридцать седьмого размера есть? Нет? Жаль... Нет, почему девушке? Пацан у нас такого роста и размера есть. Нет, не хоббит. Хорошо, что вы не при нем пошутили. Разведчик. Руками шеи свертывает, когда спокойный. А когда не спокойный? Пальцем до мозга через нос достает. Хорошо, передам ему респект. Я могу номер места сказать, чтобы он на увале заскочил. Не стоит? А, вы берцы привезете? Тогда передам. Мне вот, кстати, кеды надо, только сорок седьмой. На следующем ряду, я понял. О, компаса еще. Четыре штуки. Не, не. Вот те, советские, самые простые. Не, эти электронные не надо, дохнут в самый неподходящий момент. И нашивок, нашивок побольше. И Новороссии, и защитной Новороссии, и ЛНР. У вас даже «Привидения» есть? Отлично. Давайте десяток красных, десяток синих, десяток зеленых. А липучки есть? Отдельно. Лентами. Ну хорошо.

 Через пару часов Воронцов с двумя китайскими клетчатыми сумками среднего размера волочился к выходу, а там уже вызвал такси.

 Приехал домой, включил ноут, пошел в душ. Не потому, что так хотел помыться, а потому, что испытывал терпение. Не лезть сразу в Интернет, чтобы посмотреть сообщения. Пока мылся, убеждал себя, что сообщений нет. Когда вышел, споткнулся о сумку, едва не упал. Сообщений не было. Тогда уже оделся и вспомнил, что забыл купить молока. В шортах и красной футболке со Сталиным и надписью «Враг будет разбит. Победа будет за нами» пошел в соседний магазин. А на ресепшене сидела незнакомая женщина. Лицо у нее было буфетное, а фигура тумбочки. Но умные и добрые глаза. Она внимательно проводила взглядом постояльца. Паранойя — обязательная черта характера луганчанина.

 Перед дверьми он остановился и заказал чашку кофе. С ней он вышел на улицу, сел на скамейку и закурил. Из кустов вышел давешний кот и стал вопросительно смотреть на Воронцова.

— Сейчас, — ответил Саша и хлебнул кофе. Не так уж и отвратительно.

 Кот терпеливо ждал, Воронцов терпеливо курил. Потом уже пошел в магазин, выбросив окурок и пластиковую чашку в урну. По белой стене дома колыхалась черная тень акаций.

 Кроме молока, купил еще и зельца. И батон. Попросил нарезать. Вышел. Кот спрятался в кусты. Воронцов кинул коту кусок мяса и сел на скамейку, наблюдая. Кот подошел к куску зельца. Долго обнюхивал его, подозрительно поглядывая на Воронцова. Подергал шубой, но, все же, начал облизывать. Сначала неохотно, затем все быстрее. Наконец, начал есть. Значит, мясо хорошее. Хотя ерунда это. Коты, например, сильно специи не любят, предпочитая свежатинку. Да, сейчас бы грамм двести сырого, замороженного до бетона мяса, желательно оленины, да с перчиком и мелкой солью. И под водку с испариной. Ладно. И зельц сойдет. С чесноком. Все равно сегодня Юльки нет.

 Сколько ей лет? Странно, говорили они обо всем, а он забыл спросить про возраст и все такое.

 Впрочем, разве это важно? Вот есть мужчина и есть женщина, они тянутся друг к другу. И все. Что еще надо?

 Но Воронцова почему-то волновал ее возраст. Его никогда не любили женщины, он это чувствовал. Их интересовали преференции, которые они получат от него: помощь в написании диплома, регистрация на жилплощади, получение свежих эмоций, даже профессиональный рост. Не карьерный, нет. Профессиональный. Хотя Воронцов мог помочь и профессионально.

 У каждого человека есть свое хобби.