Кровь и железо

— Хмм. — Джезаль от скуки посмотрел в сторону, наблюдая, как богачи в подбитых мехом мантиях медленно проходят на свои места. Или по крайней мере, их самые нелюбимые сыновья или платные представители. Нынче редкие магнаты лично являлись в Открытый Совет, разве что когда им приходилось пожаловаться на что-то важное. Многие даже не трудились посылать кого-то вместо себя.

— Клянусь, это одна из самых красивых девушек, что я видел в своей жизни. Я знаю, Каспа вечно восхвалял её, но он не оценивал её должным образом.

— Хмм. — Члены совета начали рассаживаться по своим местам. Круг Лордов был построен в форме театра, главные дворяне Союза сидели там, где располагалась бы публика — огромным полукругом на соединённых скамьях, с проходом в центре.

Как и в театре, некоторые места были лучше других. Наименее важные сидели наверху сзади, и влиятельность присутствующих увеличивалась по мере продвижения вперёд. Первый ряд был зарезервирован для глав самых знатных семей, или для тех, кто заседал вместо них. Представители с юга — из Дагоски и Вестпорта — сидели слева, недалеко от Джезаля. Далеко справа находились представители с севера и запада — из Инглии и Старикланда. Основная масса скамей, посредине, предназначалась для старой знати Срединных земель[40], сердца Союза. Считалось, что Союз так и устроен. Джезаль тоже так считал, если уж на то пошло.

— Какие манеры, какая грация, — восхищался Челенгорм, — какие чудесные светлые волосы, молочно-белая кожа, фантастические голубые глаза.

— И все её деньги.

— Ну, и это тоже, — улыбнулся здоровяк. — Каспа говорит, что его дядя даже богаче его отца. Только представь себе! И она — единственный ребенок. Она унаследует каждую марку. Каждую марку! — Челенгорм едва скрывал своё волнение. — Каким же счастливчиком будет тот, кому она достанется! Как там её зовут?

— Арисс, — кисло сказал Джезаль. Лорды или их представители уже добрались, шаркая и ворча, до своих мест. Народу собралось немного: скамьи были заполнены меньше чем наполовину. Примерно как обычно. Если бы Круг Лордов был театром, то его владельцам срочно потребовалось бы искать новую пьесу.

— Арисс. Арисс. — Челенгорм причмокивал губами, словно имя было сладким на вкус. — Ну и счастливчик тот, кому она достанется.

— Да уж, точно. Счастливчик. — При условии, что он предпочитает наличные разговорам. Джезаль подумал, что, быть может, предпочёл бы жениться на гувернантке. По крайней мере, казалось, что у неё характер хотя бы немного потвёрже.

Лорд-камергер вошёл в помещение и направился к помосту, на котором стоял высокий стол — как раз там, где располагалась бы сцена, если бы Круг был театром. За ним шла толпа секретарей и писцов в чёрных одеяниях, нагруженных тяжёлыми книгами и стопками бумаг официального вида. Лорд Хофф в своей алой парадной мантии, развевавшейся за его спиной, был похож на редкую величаво скользящую птицу, которую преследовал выводок назойливых ворон.

— А вот и старый брюзга, — прошептал Челенгорм, бочком продвигаясь на своё место с другой стороны стола. Джезаль заложил руки за спину и вытянулся в привычной позе — ноги немного разведены, подбородок высоко вздёрнут. Окинул взглядом солдат, через равные промежутки расставленных вдоль изогнутой стены, но каждый из них стоял неподвижно и выглядел идеально в полном доспехе, как обычно. Он глубоко вздохнул и приготовился к нескольким часам чрезвычайной скуки.

Лорд-камергер уселся на свой высокий стул и потребовал вина. Секретари заняли места вокруг него, оставив в центре место для короля, который, как обычно, отсутствовал. Документы шелестели, огромные папки открывались, перья затачивались и стучали в чернильницах. К краю стола вышел оповеститель и ударил по полу должностным посохом, призывая к порядку. Постепенно стих шёпот знати и их представителей, а так же немногочисленных слушателей на галерее для публики, располагавшейся над головами лордов, и в огромном помещении воцарилась тишина. Оповеститель набрал воздуха в грудь.

— Объявляю это собрание, — медленно и звучно сказал он, словно зачитывал панегирик на похоронах, — Открытого Совета Союза… — он сделал необязательно длинную и многозначительную паузу. Глаза лорд-камергера сердито зыркнули на него, но оповеститель не собирался отказываться от своей минуты славы. Он заставил всех ждать ещё немного, прежде чем закончил: — …открытым!

— Благодарю, — кисло сказал Хофф. — Кажется, перед перерывом на обед мы собирались заслушать лорд-губернатора Дагоски. — Голосу лорд-камергера аккомпанировал скрип перьев, поскольку два писца записывали каждое его слово. Слабое эхо скрипа смешивалось с эхом его слов в огромном пространстве наверху.

В переднем ряду недалеко от Джезаля с трудом встал на ноги пожилой человек, сжимавший в трясущихся руках какие-то бумаги.

— Открытый Совет, — прогудел оповеститель так медленно, как только осмеливался, — предоставляет слово Рашу дан Фуйлу, полномочному представителю Занда[41] дан Вюрмса, лорд-губернатора Дагоски!