Кровь на шпорах

Однако новость не потрясла и даже не удивила настоятеля. Он лишь чуть улыбнулся, но улыбка едва-едва тронула сиреневые губы. Взгляд оставался бесстрастным, разве что самую малость обеспокоенным.

− Что ж, ваша светлость, мы можем не доверять людям, но не делам… Такова философия формальной логики… Что я могу сказать? То, что вы сделали − хорошо, но как сделали − плохо.

− Что вы имеете в виду?!

− Только то, что сказал. Бросая камень в одну птицу, рискуете попасть в другую…

− Что опять за эзопов язык?63 − Кальеха тревожно смотрел на монаха, словно нависшего над ним черным стервятником.

− А то, как бы братья де Аргуэлло вместо мадридского гонца не перегрызли друг другу глотки.

Герцог не в силах был унять колотьбу рук. «Черт! Неужели майор доберется до Мадрида?» − пальцы сжали рифленый край стола. В послеполуденной тишине стук янтарных четок чудился ему щелканьем челюстей.

− Что за напасть? − прохрипел наконец он.

Настоятель Ордена не торопился с ответом. Он поправил камилавку на лысой, как бильярдный шар, голове, равнодушно посмотрел на скучающего отца-секретаря, терпеливо ожидавшего своего генерала, и лишь после глубокой паузы сказал:

− В шахматах викторию королю стяжают другие фи-гуры… Вы их умело подобрали, ваша светлость… Но ошибка в том, что король не ходит через коня, а вы перешагнули через меня − вашего друга… Поверьте, я тоже не привык сидеть сложа руки. Сальварес − младший сын губернатора, верный слуга священного братства Иисуса, был призван мною и Господом…

− Сальварес? − имя младшего отпрыска де Аргуэлло вызвало слабый отклик в памяти герцога в виде молодого и дерзкого испанца. Бритвенно-острого и беспощадного, точ-но кастильский клинок. − Он что же, состоит в Ордене?

− Так же как и я, монсеньор. Этот человек − меч и огонь, фанат идеи возрождения былого могущества Империи и преданный раб Иисуса. Уверяю, он был счастлив, когда мне, в бесконечной милости, стало угодно возложить на молодые плечи миссию спасителя… Похоже, за его спиной выросли крылья. Битый день он простоял на коленях перед Божьей Матерью. Ну а когда брат Сальварес поднялся с колен, в глазах его… − иезуит твердо щелкнул «зерном», − я прочитал приговор андалузцу… С вами всё в порядке, ваша светлость? − черные пуговицы глаз Монтуа пристально следили за собеседником.

Вице-король поднялся на нетвердые ноги и с плохо скрываемой неприязнью посмотрел на генерального настоятеля. «Колченогий дьявол!» Вездесущность Монтуа пугала и приводила его в бешенство. Под взглядом черных глаз герцог ощущал себя беспомощным и голым. «Вот гадина! Нет, он воистину редкий мастер в деле порчи настроения…»

− Послушайте, падре, рубите напрямую! Чего вы остерегаетесь?

− Конфликта, сын мой, − лицо монаха словно располз-лось по шву − он улыбался. − Самого что ни на есть тривиального конфликта с кровавой развязкой. Мне доподлинно известно, что братья в ссоре…

− Причина? − Кальеха был само напряжение и слух.

− Раздор в семействе де Аргуэлло.

− О Боже! Старая история с Кончитой?

− Нет, новая. Сальварес открылся мне о горе престарелого Эль Санто. Его старший сын влюблен в какую-то грязную мексиканку с окраины Мехико, и, замечу… влюблен гибельно… Бесовка, похоже, приворожила его, коли капитан перешагнул через волю отца и увещевания брата.

− Г-м-м… − вице-король лишь покачал головой. Уж он-то знал непреклонную волю и норов губернатора, знал и характер его сыновей: яблоки от яблони недалеко катятся − порох, искра и… Он плотно сжал губы: все это могло испортить дело. − Вы узнали, кто эта блудница?

− Это моя работа, − вкрадчиво молвил падре, на лице его продолжала кривиться усмешка, − она дочь презренных чиканос, живущих у Сан-Мартина…

− Ее имя?

− Если не изменяет память, Терезита.

− Уверен, память вам не изменяет, патер, − указательным пальцем герцог провел линию вдоль резких морщин своего лба. Он стоял неподвижно, ощущая затылком силу пронизывающего взгляда Монтуа. − Надеюсь, ваши люди имели встречу с ней?

− Увы, − иезуит развел руками, − в доме осталась лишь бестолочь-мать. Юная гетера64 бежала с постояльцем…

− Это не занимает меня… − отрезал Кальеха, впиваясь зубами в кургузый кончик сигары.

− И напрасно, монсеньор! Ведь постоялец − наш общий знакомый: мадридский гонец.

− Не может быть! − брови вице-короля скакнули вверх.

− Как видите, может.

Герцог медленно опустился в кресле, чувствуя, как колотится сердце. «Н-да, сюжет, достойный кисти самого Мигеля Кабреры!» − подумал он и сказал:

− Выходит, у Луиса есть еще и личный интерес убрать с дороги андалузца?

− Выходит, что так. Но нам-то это только на руку, −глухо откликнулся монах и холодно рассмеялся.

− Будем уповать на то, что братья не уподобятся бойцовским петухам…

Генерал Ордена кивнул головой, сузил обрамленные усталыми морщинами глаза и заговорщицки протянул:

− Ваша светлость, я попрошу не расценить мой вопрос бестактным, однако прежде чем я скажу о главном… Вы следите за печатью?

− Позвольте, это что − допрос или гаерство?65