Кровь событий. Письма к жене. 1932–1954 [litres]

В стихах Дудина есть, кажется, одна хорошая строфа: «И где-то у самого края, Холодной и светлой воды, , ». Вообще же это не поэма («Семья») – в ней отсутствует какая-либо динамика, нет , образа, а лишь внешнее развитие событий. Это сумма стихотворений, вмонтированных в одну раму, а не поэма. Много подражательного. Тут есть и Пастернак «И ты, смеясь, летела, пела. Ты так жила. Ты так хотела. Среди друзей, среди подруг. Их светлый мир, их милый круг… и т. д.». Сравни: «О как она была мила, когда свой смех мне отдала, без прекословий и помех, свой детский мир, свой детский смех, свои заботы и дела, забот не знавшее дитя». И много других мелодических подражаний советским поэтам (а отчасти и Пушкину) можно найти. В частности, подражательно стихотворение «А мы хоронили Карима» (тоже из «Семьи»). Конечно, поэтические способности у Дудина есть, но не достает самостоятельности, культуры и интимного творческого руководителя. Это, разумеется, не столько вина, сколько беда: не разделяю я также твоей оценки стихотворения Анненского255. Меня с ним еще в 1946 году познакомила Клава. Мне оно тогда понравилось. Но не назову я его пленительным по форме и содержанию. Оно эффектное, это правда. Но в нем есть холодок (звездный холодок, если угодно) мысли, оторванной от чувства. Что это за негативное чувство, когда единственная среди всех миров для поэта звезда избирается им единственно по тому признаку, что он томится с другими? Я тебя люблю, потому что скучаю с другими. Нечего сказать! Настоящая любовь, независимо от того, коротка она или долга, всегда . Во второй строфе поэт говорит, что со своей звездой ему не надо света. Парадокс, на первый взгляд, кажется остроумным и подкупает, но «печаль моя светла», скажем по-пушкински, – он говорил про печаль любви. Что-то есть эстрадное, северянинское в стихотворении Анненского. Мне кажется, что ты поддалась эффекту. «Надо света», любовь не может быть темной, только светлой (темной бывает страсть), , но не ослепительной (здесь, в последнем случае, начинается ощущение тьмы, это опасная грань – кровь мечет темные огни, а дух блекнет).

Пушкин никогда бы не написал такого стихотворения и не пожертвовал бы истиной ради остроумия.

Пора мне кончать затянувшееся письмо. Ты посетуешь, может быть, что я ничего не написал о себе, но я именно написал о себе, высказался, а что бы я мог написать еще? Признаюсь, впрочем, в одной «задней мысли» – я хотел, чтобы ты убедилась, что книги, посылаемые тобой, не пропадают для меня (и не для одного меня) даром.

Я получил также все (по-видимому, все) остальное, что вы посылали. У меня есть теперь все необходимое. Это, конечно, очень и очень нужно и важно, но об этом я не в состоянии писать на страницах – будет с этого нескольких строчек и пусть я останусь крыловской свиньей перед насущными благами сего мира.

Целую тебя, любимая моя Коинька, целую тебя горячими земными поцелуями, светлая моя любовь!

13.XI.49 г. Саня.

Я перестал писать приветы друзьям, но дружба моя неизменна. Пусть каждый из друзей узнает себя в этой приписке.

14.XI.49 г.

С добрым утром, родная. Начинаю с тобой день, когда я имел счастье родиться – я не считаю, что сделал тогда опрометчивый шаг. Горячо целую. Саня.

Манек, крепко целую тебя. Получила ли ты мое письмо? Саня.

№ 382. Н. В. Ельцина – А. И. Клибанову

15.XI.49 г.

Родной мой, сегодня читала стихи Тютчева – «Есть и в моем страдальческом застое часы и дни ужаснее других…» Все это знаю, понимаю и сама так мучаюсь.

Я писала тебе письмо 5/XI и тогда же послала поздравительную телеграмму. Всю эту неделю была нездорова, сейчас уже работаю.

Сегодня воскресенье, приехала из библиотеки усталая. За весь день ни с кем слова не сказала, работала. И сейчас одна. Весь день, до глубокой ночи так распределен – чтобы не оставалось свободных пространств. Меня всегда мучает, что я недостаточно часто пишу тебе. Это происходит лишь от одного – от «мертвенности души». Думаю все время, очень хочется много сказать, но на бумагу слова не ложатся. Мучаюсь твоей судьбой, думаю о тебе непрерывно. Хотелось бы знать, осталось ли что-либо из продуктов? Получил ли ты еще две последних посылки, посланные в самом конце августа? Греет ли тебя свитер? Нужно ли что-нибудь из теплых вещей? После целого потока летних посылок – сейчас мы сделали перерыв. Но, может быть, что-нибудь послать уже, родной? Целую тебя горячо, горячо. Будем ждать, надеяться, будем верить в судьбу. Я с тобой всегда, и когда бывает особенно тебе тяжко – помни это. Шлю тебе нежность и всю силу любви моей.

Твоя К.

Посылаю марок на три рубля. Может быть, перевести деньги телеграфно?

Купила тебе сейчас однотомник Бальзака и на днях вышлю. Дописываю эти строчки на почте.

№ 383. Н. В. Ельцина – А. И. Клибанову

20.XI.49 г.