Кровавая Роза

Чуть поодаль устроился йетик со светло-рыжим мехом, покрытым белым пятнами, как у олененка. Вольное Облако упомянул, что это она, но никаких отличительных признаков женского пола заметно не было. Двумя руками йетица скручивала полосу древесной коры, раскрытой ладонью третьей делала какой-то странный жест, поглаживая подбородок и зажав четвертую в сгибе локтя третьей.

«Это не просто жесты, – сообразила Тэм. – Это язык йетиков».

– Спасибо, – сказала она.

Йетица повторила свой жест и отошла, опираясь на костяшки кулаков нижней пары рук. С одной стороны пещера расширялась, наклонный пол уходил вниз, в громадный зал, освещенный рассеянным светом, струившимся сквозь трещины в потолке. В полумраке виднелись огромные сталактиты и сталагмиты, выше самых высоких ардбургских башен, а под ними темнели отверстия гротов, в которых кое-где мерцали огоньки и сидели косматые йетики, оживленно жестикулируя.

– Они умеют разговаривать? – спросила Тэм.

– Только жестами, – ответил Вольное Облако. – Иногда хмыкают или фырчат. И почему-то смеются над всем, что делает Фарагер. Никаких других звуков йетики не издают.

– Надо же. Я этого не знала, – сказала Тэм.

В тусклом свете угольков трудно было разобрать выражение лица друина, но голос его звучал хмуро:

– Я тоже не знал.

– А где остальные?

– Ушли с Фарагером посмотреть, не уцелело ли что-нибудь на летучем корабле. Они скоро вернутся – я их уже слышу.

Тэм решила, что длинные уши Вольного Облака позволяют ему слышать лучше людей, потому что сама она различала лишь потрескивание угольков в костре да ровное дыхание Кьюры.

– А Роза поправится? – нерешительно спросила Тэм.

– Да. – Вольное Облако кивнул на миску с черной желчью. – Но здесь задерживаться не станет. Как только окрепнет, поведет всех на юг. Если повезет, йетики покажут нам дорогу, а если нет, то отправится блуждать по горам… – Друин осторожно отвел липкую от пота прядь волос со лба Розы. – Разумеется, я пойду с ней. И Кьюра с Брюном, наверное, тоже.

– И я.

– И ты, – с печальной улыбкой согласился он. – Мы с вами мотыльки. А Роза – огонь.

Тэм невольно вспомнилась новая татуировка Кьюры – Кровавая Роза, объятая пламенем. Вряд ли Вольное Облако ее видел, но все-таки он друин, а друины всегда и все замечают.

– Преодолеть Заиндевелый кряж зимой – задача не из легких. Может быть, Брюн справится. А остальные…

– А если подождать до весны? – предложила Тэм.

– Думаешь, Роза согласиться ждать, пока не сойдут снега, когда нашей дочери грозит нашествие Лютой орды?

– Ну, давным-давно известно, что орда устремится в Агрию, – пожала плечами Тэм. – Почему Роза именно сейчас заволновалась о Зарянке? Почему не отправилась к ней с самого начала? И вообще, можно было вместе со всеми пойти к Хладопламенному перевалу, а не…

– Знаю, – оборвал ее Вольное Облако. Уши у него встали торчком, потемневшие глаза сверкали, а в голосе звучала горечь.

– Извини, – пролепетала Тэм. – Я просто бард. Не мне судить о…

– Нет! – резко возразил он. – Ты права. Нам не следовало соваться в Злодебри. Надо было отказаться от заказа и вместе со всеми пойти на защиту Хладопламенного перевала, сражаться с Лютой ордой, а не с драконихой, вот только… – Он осекся и надолго умолк.

– Что – только?

Губы друина сложились в хмурую улыбку.

– Я же мотылек, помнишь? Куда она, туда и я. Турне, заказы… Все это я делаю только ради нее. Чтобы быть рядом. Чтобы защитить. Я хочу быть отцом, а не наемником, но Роза… – Он уныло свесил уши. – Материнство ей не в радость.

«Еще бы…» – подумала Тэм, пытаясь представить Розу, кормящую малышку грудью или с ложечки. Картинка не складывалась.

Вольное Облако смотрел на Розу, будто запоминал ее черты, готовясь воспроизвести их на портрете.

– Разумеется, я ее не виню. Мы такие, какие есть. Я влюбился в тигрицу. Не могу же я попросить ее изменить свой нрав.

В нижней пещере загомонили. Топот ног, рычание и рев возвестили о возвращении Фарагера и отряда охотников. Кьюра заворочалась, прикрыла глаза рукой и снова уснула.

– А как вы с Розой познакомились? – спросила Тэм.

– Буйно, – со скупой усмешкой ответил друин. – Меня послали в Кромешную Жуть на переговоры с Листопадом, который собирался напасть на Кастию и просил моего отца о помощи. Однако так называемый герцог Крайнийский, к своему глубокому сожалению, не учел, что мой отец – строптивый мудак, не желавший расставаться со своими драгоценными големами. А я, к своему глубокому сожалению, забыл, что Листопад – мстительный безумец, не терпящий возражений и не признающий отказов. Он взял меня в плен и наверняка казнил бы, если бы меня не спас храбрый юный сатир.

Тэм не сразу сообразила, о ком идет речь.

– Родерик?

– Родерик, – подтвердил друин, печально улыбнувшись. – Мы с ним сбежали. Листопад послал в погоню сильфов, и они столкнулись с Розой.

– Погоди, каких сильфов? Таких же, как Зарянка?

Друин утвердительно качнул ушами.