Кровавое сияние небес

— То есть ты не веришь этой бабе? — удивилась компаньонка. Я покачала головой, но не в качестве ответа, а ввиду возмущения: зачем называть «бабой» человека, чье имя тебе знакомо? Воистину, Грачеву ничто не исправит. — Но почему? Юлён, все ж очевидно, как дважды три. Посылка была отправлена из дома с этой Сашей, но до почты не доехала. Какой вывод? К тому же, по словам Комиссарова, хоть не сказанным, но написанным, Саша признала свою вину.

— Да нет, там не все так однозначно. Так ты берешь на себя мадам Ланскую?

— Лады.

Пока Ева беседовала с Тиной на кухне, я вышла в холл и стала подниматься по широкой лестнице. Второй этаж, как и первый, был выполнен в светлых тонах, отвечая канонам классицизма. В большом холле, куда выводила лестница, стояли скульптуры под античность, на стенах развешаны всеразличные виды оружия: от мечей и кинжалов до ружей и револьверов. Подключив логику, я сделала вывод, что этот этаж принадлежит чете Ланских. Античные боги для Евы, мужские «игрушки» — для Александра Викторовича. Что ж, и самые добрые личности, бывает, имеют пристрастие к коллекционированию оружия, ничего в этом страшного нет. Наверняка в доме даже отсутствуют патроны, иначе зачем Даше и Саше убивать друг друга посредством мышьяка?

На всякий случай я прошлась по мягкому белому ковру до первой приоткрытой двери. Это была супружеская спальня — мне хватило одного взгляда, чтобы это понять. Вздохнув, так как потеряла драгоценное время, я вернулась к лестнице и поднялась на последний этаж.

Здесь все было розово-гламурное. Я сперва с интересом поводила головой по сторонам, затем, экономя время, устремилась вперед по коридору. Итак, мне нужна комната Александры, чтобы поискать там неотправленную посылку Дарьи. Конечно, я понимала, что разумнее всего не держать ее у себя, как наглую улику, а просто-напросто выбросить и свалить все на халатность почтальонов, но, зная уже благодаря дневнику актера характер и замашки этой девушки, я высчитала, что ей, напротив, захочется подразнить сестру, чтобы та, заподозрив Сашу в подлости, явилась в ее спальню с целью раскусить обман. В этом случае альбом с рисунками будет спрятан не очень далеко — специально для Дарьи. Однако странно, как еще члены семьи не додумались его здесь поискать. Может, я ошибаюсь?

Я зашла в первое помещение. Это был кабинет-гостиная, наверняка для того чтобы приглашать подружек, а дальше виднелась еще одна дверь. Наверняка это и была спальня. Или санузел?

Пройдя комнату насквозь, я распахнула резную крашеную белую дверь и убедилась в правильности своей первоначальной догадки. Посередине стояла широкая кровать, накрытая красно-розовым покрывалом с цветастым рисунком. Чья же это все-таки спальня? Саши или Даши?

Не найдя здесь опознавательных знаков, кроме нескольких книжных полок, висящих на стене (кто говорил, что Дарья вообще ничего не читает? тем более она училась в институте), я вернулась в кабинет, стала уже внимательнее озираться и наткнулась на фотографии в рамочке, стоящие на комоде. Почти на всех девушка была одна, а я, к сожалению, не различала их по лицам, так как внизу в холле большие портреты с траурными ленточками не были подписаны, зато на одной фотографии умершая снималась с одногруппниками на фоне института. МГТУ имени Баумана. Явно не Даша. Тут меня стукнуло. Она сказала Вове, что нашла физика с дипломом. А что ей мешало найти физика, которого она уже знала? Это Саша ушла из вуза, а остальные же остались. Только вот, по моим подсчетам, они должны учиться пока на третьем курсе, Александре ведь был двадцать один год.

На всякий случай я взяла фотографию и сунула в сумку. Авось кто из друзей Саши опознает какого-нибудь одногруппника. Времени осталось очень мало. Вдруг меня хватятся? Чувствую, Ланской весьма не понравится нахождение загадочной журналистки в комнате одной из ее почивших дочерей. А уж если ее муж уже домой вернулся… Это будет вообще капец, извиняюсь за сленг. Просто по-другому и не скажешь. Он ясно меня предупредил, еще раз — и все. И ведь я слово дала… Впрочем, я могла себя оправдать тем, что своим любопытством и бесконечными вторжениями пытаюсь принести им пользу: найти разгадку смерти их детей.

В следующую секунду я поняла, что мысли материальны и что я больше никогда не буду думать о том, как меня поймают, в тех местах, где я совершенно не хочу, чтобы меня поймали. Короче, я услышала шаги на этаже. Причем они приближались к этой комнате.