Кровавое сияние небес

Я в ужасе заметалась, перестав дышать. Наткнулась на письменный стол, и поняла, что это мое единственное спасение. Упала на колени и полезла под него. К сожалению, под ним стоял системный блок компьютера (я же видела нетбук в спальне, зачем ей еще один компьютер, к тому же без монитора?! как это еще можно объяснить, кроме как своей невезучестью?), и я никак не могла вместиться в этой спасительной, как изначально казалось, нише полностью. Тогда я полезла назад, причем спиной вперед, и где-то через три секунды, когда все мое туловище оказалось в помещении, а голова еще под столом, кто-то постучал мне по спине. Я вздрогнула в испуге и подскочила, ударившись макушкой о столешницу. Господи, что делать?! Меня все-таки застукали! Таньке было приказано оставаться внизу, так что это явно кто-то из обитателей дома.

Закрыв глаза от страха и нежелания лицезреть своего разоблачителя, я повернулась к нему передом и встала.

— Ты что делаешь?! — спросил меня удивленный голос, который, как мне помнится, принадлежал Вове Пчелкину. А сам-то он что здесь делает?

Я храбро открыла глаза. Так и есть. Вовка.

— Вспомни — вот и оно.

— Не понял?

— Я вспоминала тебя всего минуту назад, когда фотографии разглядывала, — пояснила я, однако оказалось, что он обиделся на «оно», а не пытался уточнить, с какой целью я о нем думала. Я ахнула и извинилась. Мы обнялись в знак примирения и поклялись в вечной дружбе. — Как же ты меня напугал! — призналась я.

— Так чего ты тут торчишь?

— Это же спальня Саши.

— Ну.

— Ищу улики, вот и «ну»! — Я прошла в середину комнаты и устроилась на диване. Пчелкин, однако, садиться не спешил, так и встал надо мной. Пришлось пересказать ему историю с альбомом. — Я думала, вдруг найду его здесь, тогда станет ясно, что Саша действительно ничего не отправляла. А иначе я в этом сильно сомневаюсь. Раз обещала, должна была отправить. Поможешь мне искать?

— И смысла нет, — фыркнул Владимир и наконец плюхнулся поблизости. — Помню я тот случай.

— Серьезно? Говори! — сразу загорелась я и даже схватилась за Вовину коленку. Затем испугалась и, смутившись, руку убрала, чтобы он не подумал, что это какие-то неприличные намеки. Флирт там или еще что-то…

— Да говорить особо нечего. Было это пару месяцев назад. Сашка мне жаловалась, что они довели ее с этим альбомом до белого каления. Мамаша все тряслась над Дашкиными потугами нарисовать стильную одежку (а та все дизайнером себя мнила) и придумала послать их на конкурс. И нет бы самим разбираться с этим, так они Сашу запрягли.

— Ева сказала, что Саша собиралась в город по своим делам и почта у нее по пути была.

— Ну это-то да, но здесь, что называется, не делай людям добра и не получишь зла. — Вовка устроился на диване, который был слишком узок для его полноватой и высокой фигуры, поудобнее, облокотился, даже руку положил на спинку, протянув в мою сторону, и продолжил философствовать. — Или вот еще правильно — благими намерениями дорога в ад вымощена. Вот Сашка и устроила себе ад. Мамашиными руками.

— Поясни.

— Та позвонила в тот журнал моды, куда это добро посылалось, или какой-то там коллегии, которая заявки на участие в конкурсе принимала, в общем, я как-то не вникал особо, так вот, ей там сказали, якобы не слышали ни о какой Ланской Дарье и за победу никто с таким именем бороться в конкурсе не будет. Та и спустила полкана на Сашку. А Саша-то что? Помню, сидим мы в поле на траве, она положила мне голову на плечо и жаловалась, что мамаша настолько тупа, что никак не поймет: никому творчество ее дочери неинтересно, кроме нее самой. Кроме их обеих, точнее. У них это стандартная отписка, дескать, ничего не получали, чтобы ни с кем не ссорится. Мамка ведь своим высоким положением их давила. А Сашка виновата, блин.

Я немного подумала над данной ситуацией.

— Ну не скажи. Во-первых, что такое жена мэра маленького городка? Знаешь, сколько их таких шлет им письма. Почему бы так и не сказать: не подошло. Но, дескать, не теряйте надежды. Присылайте в следующем году. Что-нибудь такое. Обычно так и отвечают в этих случаях. Зачем сказали, что не было посылки?

— Ну не знаю, — пожал сосед полными, могучими плечами. — Может, на почте затерялось. Но факт, что Саша была ни при чем. На нее налетели просто так. Она у них всегда во всем была виновата.

— А почему она так и не сказала им? — вспомнила я текст «журнала экспериментов». — По моим сведениям, она вовсе не отрицала свою вину и даже сама нападала на мать.

— М-да, Сашка — она такая… — горько усмехнулся Пчелкин и резко качнул головой. — То есть была. — Он опустил глаза, полные томной печали, чтобы рассмотреть край обивки дивана и не смотреть на меня. Сжал губы, затем вновь заговорил, хотя я ожидала, что период скорбного молчания продлится дольше. — Она сказала, что это ниже ее достоинства — доказывать, что она не верблюд. Любила она эту фразочку. И еще добавила что-то из Библии, она начитанная была, а я вот не очень знаком… Что-то про поросят, мол, нечего… — Вова запнулся.