Кровавые ритуалы. Барабаны зомби

В этом нет моей вины. Я понимаю, это гнусный мужской шовинизм, мачизм и пережиток дремучего прошлого, но я прихожу в ярость, когда что-то нехорошее случается с женщинами. Поймите меня правильно: я ненавижу, когда что-то нехорошее случается с кем угодно, но когда этот «кто угодно» – женщина, я ненавижу это примитивной, первобытной, граничащей с безумием ненавистью. Женщины прекрасные создания, так что, черт подери, мне нравится быть уверенным в том, что им ничего не грозит, нравится обращаться с ними со старомодными манерами и соответствующей вежливостью. По-моему, это правильно. Не раз и не два эта моя точка зрения дорого мне обходилась, но это не поменяло моих убеждений на этот счет.

Шила – девушка, и эта девушка чего-то боялась. Следовательно, если я хочу жить в ладу с собой, мне следует поговорить с ней.

Я покосился на часы. Одиннадцать. Значит, она еще в лавке.

Я набрал еще один номер и попал на автоответчик.

– Это Дрезден, – сказал я. – И нам надо поговорить.

Вернулись Баттерс и Билли. Я положил трубку.

– Ну что? – спросил я.

– Цифры, – ответил Билли.

– А конкретнее? – спросил я.

Баттерс покачал головой:

– Конкретнее трудно. На флешке был один-единственный файл, и он оказался пуст. Единственная информация – это название файла, и оно представляет собой номер.

Он протянул мне листок белой бумаги с цепочкой цифр, накорябанных на нем его корявым почерком. Я сосчитал: шестнадцать знаков.

– Это все, – сказал он.

Я взял у него листок и всмотрелся в цифры:

– Впечатляюще бесполезно.

– Угу, – согласился Баттерс.

Я потер переносицу:

– Ладно. Дайте подумать.

Я сделал попытку мыслить логически. Гривейн искал Баттерса. Возможно, теперь его ищет еще и Марконе. Возможно, к ним стоит добавить еще и двух ассистентов убитого профессора.

– Баттерс, нам нужно снова поместить вас под охрану моих оберегов.

Он удивленно уставился на меня:

– Но зачем? Я имею в виду, я был им нужен, чтобы извлечь информацию. Теперь же я для них совершенно бесполезен.

– Это известно нам с вами. Но не им.

– Ох.

– Билли, – попросил я, – можешь отвезти Баттерса ко мне домой?

– Нет проблем, – отозвался он. – А ты? Тебе разве колеса не понадобятся?

– «Жучок» готов. Возьму такси.

– Я могу подбросить тебя, – предложил Билли.

– Нет. Это в противоположной стороне от моего дома, а Баттерсу нужно попасть туда как можно скорее. Только сделай пару кругов вокруг всего квартала, прежде чем сворачивать к дому. Убедись, что никто не следит за дверью.

Билли ухмыльнулся:

– Ты еще будешь учить меня конспирации.

– И не пытайтесь открывать дверь сами, Баттерс. Постучите и ждите, пока Томас откроет.

– Идет. – Баттерс нервно пожевал губу. – А вы что собираетесь делать?

– Займусь детективными штучками. Ездить по разным местам и беседовать с разными людьми.

И если мне повезет, никто из них меня не убьет.

Глава 16

От дома Билли до букинистической лавки Бока идти всего пару кварталов, и хотя переулками я мог бы добраться туда еще быстрее, но предпочел держаться людных улиц. Я не заметил за собой слежки, однако если за мной шло больше двух или трех человек – или, конечно, если кто-то использовал завесу, – они могли и избежать моего внимания. Держа посох в правой руке, я приготовил браслет-оберег к действию на тот случай, если кто-нибудь попробует устроить мне старое доброе ДТП. В конце концов, настоящая классика не стареет.

Я добрался до Бока целым и невредимым, и никто на протяжении пути даже не покосился на меня. Я даже обиделся немного на такое невнимание к моей персоне, впрочем меня немного утешало то, что в городе находилось как минимум полдюжины человек, которые с радостью исправили бы это положение дел. Даже больше, если считать Мавру, хотя с технической точки зрения ее нельзя считать человеком.

Бок открывал свою лавку с одиннадцати, так что я, возможно, оказался первым посетителем за день. Перед его дверью я помедлил. Две из четырех витрин и стеклянная дверь изменились со вчерашнего дня: вместо стекла в них виднелись наскоро сделанные фанерные щиты. Однако Боку повезло больше, чем соседнему бутику: там вылетели все стекла, выбитые разными летящими обломками во время моей беседы с Коулом и его напарницей. Я вошел.

Бок находился на обычном месте за прилавком, и вид у него был усталый. Он поднял взгляд на звон колокольчика над дверью, увидел меня и сразу сделался каким-то замкнутым, настороженным.

– Бок, – кивнул я ему, – вы что, не уходили даже?

– Конец месяца, – осторожно, вполголоса отозвался он. – Отчетность. И витрины чинил. Чего вам нужно?

Я заглянул вглубь помещения. Из-за одной из дальних полок выглянула Шила со встревоженным лицом, увидела меня и с облегченным вздохом улыбнулась.

– Просто поговорить зашел, – заверил я Бока и кивнул Шиле.

Он оглянулся в ту сторону, потом снова хмуро посмотрел на меня:

– Дрезден, я вам кое-что должен сказать.

Я вопросительно изогнул бровь:

– Что-то не так?

– Послушайте, я не хотел бы вас огорчать…

Я устало оперся на посох.

– Ну же, Бок. Вы знаете меня с тех пор, как я приехал в Чикаго. Если что-то не так, вы вряд ли огорчите меня, если расскажете об этом.