Кровавые ритуалы. Барабаны зомби

– А потом раненый вдруг начал кашлять. Пытался стонать. Я хочу сказать, раны его не делись никуда, но… не знаю, как и объяснить… Он снова жил и держался. – Лицо его вдруг болезненно скривилось. – Ему было больно, но он был жив, и состояние не ухудшалось больше. Словно… словно ему не позволили умереть. Вот так. А потом женщина встала. Она сказала нам, что у нас меньше часа на то, чтобы его спасти. И исчезла. Просто стояла, а потом – фьють! – и исчезла. Словно она мне привиделась.

Я покачал головой:

– А что потом?

– Мы привезли его сюда. Врачи залатали его и сделали переливание крови. Примерно через час он потерял сознание. Но жив.

Ламар помолчал немного.

– Этого не могло быть, – произнес он наконец. – Я видел, как люди выкарабкивались после всяких гадостей. Но не таких. Ему положено было умереть. Все, что мне известно, подтверждает это. Но он жив.

– Иногда случаются чудеса, – негромко заметил я.

Он поежился:

– Это не чудо. Никакого хора ангелов, ничего такого. Мне больше всего хотелось убраться оттуда как можно скорее, хоть ползком. – Он тряхнул головой. – Даже вспоминать про это не хочется.

– А ваш напарник? – спросил я.

– Напился до бесчувствия, не прошло и двадцати минут после окончания дежурства. Валяется под столом. Черт, единственная причина, по которой я не последовал его примеру, – это потому, что я сегодня проводил инструктаж по реанимации для новичков. – Он посмотрел на меня. – Ну что, сильно я вам помог?

– Возможно, – кивнул я. – Спасибо.

– Не за что.

– Что собираетесь делать теперь? – поинтересовался я.

– Пойду найду и себе стол. – Ламар встал. – Удачи, приятель.

– Спасибо.

Здоровяк ушел. А я стал думать о том, что он рассказал, – и получая рецепты, и заполняя последние анкеты. Потом купил в больничной аптеке прописанные лекарства, вызвал такси и попросил отвезти меня к Майку – забрать «Голубой жучок».

Я сидел на заднем сиденье, прикрыв глаза, и обдумывал все, что узнал. Кумори спасла жизнь раненному в перестрелке. Если все, что рассказал Ламар, верно, это означало, что для этого действия она отклонилась от намеченного пути. Что бы она ни проделала с раненым, это наверняка потребовало от нее огромных усилий – поэтому и след на тротуаре показался мне таким интенсивным. Этим, возможно, и объяснялось то, что Кумори очень мало участвовала в моих разборках с Коулом. Я ожидал, что она окажется почти такой же сильной, как ее спутник, но, когда она попыталась забрать у меня книгу, мне хватило собственной физической силы, чтобы противостоять ей.

Однако же в городе действовала ассоциация выпускников Кеммлера, затеявшая здесь какое-то опасное состязание. Почему Кумори потратила часть своих сил на спасение незнакомца вместо того, чтобы сохранить максимум энергии для борьбы с другими некромантами? Или жертва перестрелки играет ту или иную существенную роль в ее планах?

Что-то тут не сходилось. Раненый был обыкновенным уличным громилой – и в любом случае вряд ли мог оказаться ей полезным, лежа на больничной койке в реанимации.

Приходилось принимать в расчет и такую вероятность, что она просто пыталась совершить добро: использовать свою энергию для спасения оказавшегося в отчаянном положении человека.

От одной этой мысли мне стало чертовски не по себе. Я понимал, что некроманты, которых я встречал, представляют собой смертельную опасность, и, если я хочу выйти из конфликта с ними живым, мне нужно быть готовым мочить их быстро, решительно и безжалостно. Это не представляло сложности, когда враг – буйствующий до пены у рта монстр-психопат. Но этот гуманный поступок Кумори менял дело. Он превращал ее в личность, в человека, а думать об убийстве человека для меня во много раз труднее.

Хуже того, если она действовала из чистого альтруизма, это могло означать, что черная энергия некромантов может использоваться не только во зло. Что ее используют и для спасения жизни – как и белую магию, которая тоже может использоваться как для созидания, так и для разрушения.

Я всегда считал, что грань между черной и белой магиями очерчена предельно четко. Но если темную энергию можно использовать с любой целью по выбору ее носителя, значит она мало чем отличается от моей собственной.

Черт! Предполагалось, что расследование подскажет мне, как лучше действовать. Я не ожидал, что оно лишь запутает меня еще сильнее.

Когда я открыл глаза, темные тучи наползли на солнце и окрасили весь мир в оттенки серого цвета.

Глава 20

День уже начинал клониться к вечеру, когда я забрал «Голубой жучок» из мастерской Майка и поехал обратно домой. Я старался проверять, нет ли за мной слежки, но к этому времени действие анестезии закончилось, и нога снова разболелась. Не знаю, приходилось ли вам получать серьезные физические травмы, но суть их в том, что они не просто увеличивают уровень дискомфорта. Они выматывают. Боль несет с собой бремя усталости, пронизывающей все тело до мозга костей, от которой только и хочется, что забиться в какую-нибудь темную нору и забыться в спячке.