Кровавые ритуалы. Барабаны зомби

Зиявший рваными и резаными прорехами плащ был заляпан пятнами того, что смахивало на грязь, кровь и зеленоватое машинное масло. Судя по обугленным краям некоторых дырок, плащ окатили концентрированной кислотой. Примерно таким же – перепачканным и опаленным – выглядел посох. Да и сам их обладатель напоминал боксера по окончании нелегкого десятого раунда. На одной щеке его багровели ссадины. Нос, похоже, ломали на протяжении нескольких недель как минимум пару раз. Лоб и бровь прочертил свежий шрам, и сквозь дыры в плаще я разглядел белые бинты на левой руке.

При всем этом он вступил в помещение с видом человека, способного расшвырять по углам отделение морской пехоты и знающего это. Взгляд его сразу уперся в меня, и выражение его лица сделалось еще более кислым.

– Чародей Дрезден, – негромко произнес он.

– Страж Морган, – отозвался я.

Я не сомневался в том, что Морган обязательно попадет в число Стражей, посланных в Чикаго. Наш город входил в зону его ответственности, и он меня терпеть не мог. Несколько лет он буквально выслеживал меня в надежде поймать за занятиями черной магией, чтобы лично казнить меня. Этого не случилось, и Совет снял наблюдение за мной. Сомневаюсь, чтобы Морган простил мне такой облом. Он обвинял меня еще много в чем – так, по мелочам. Такое бывает. Случается, что два человека не могут сойтись характерами. Вот мы с Морганом как раз из таких.

– Макэнелли, – кивнул Морган владельцу заведения.

– Дональд, – отозвался Мак.

Забавно. Черт возьми, я уже много лет член Совета, а имени Моргана не знал.

– Дрезден, – повернулся ко мне Морган, – вы проверяли, нет ли завес?

– Если я скажу, что проверял, вы мне все равно не поверите, Морган, и проверите сами, – хмыкнул я. – Так что я не стал беспокоиться.

– Конечно, не проверяли, – буркнул он.

Я увидел, как он нахмурил брови, сосредотачиваясь, и взгляд его слегка расфокусировался и устремился куда-то в пространство. Этим взглядом он обвел все помещение – включил Внутреннее Зрение. Это странное, почти сюрреалистическое чутье проникает сквозь любые магические завесы и прочие заклятия, имеющие целью скрыть что-либо от взгляда или ввести в заблуждение. Это мощное средство, но оно дается не даром. Все, что вы увидите Внутренним Взглядом, никогда не померкнет в вашей памяти, оставаясь таким же четким, как в момент, когда вы Увидели это. То, что вы Увидели с его помощью, невозможно выбросить из памяти – это останется с вами на всю жизнь.

На мне и Маке взгляд Моргана не задерживался. Он завершил осмотр, кивнул и повернулся к дверям.

– Чисто! – крикнул он кому-то.

Дверь отворилась, и вошла Страж Люччо. Несмотря на принадлежность к хрупкому полу, ростом и сложением она мало уступала мужчинам. Серые как сталь волосы она остригла коротко, по-солдатски. Под серым плащом Стража виднелась одежда, в какой ходят обычно на пикник или в пеший поход: джинсы, водолазка, свитер, ботинки – все неярких оттенков серого и коричневого. Она тоже держала в руках посох, а вместо тяжелого меча на поясе у нее висела легкая, изящная рапира в ножнах. Одежда ее, хоть и не настолько изорванная и испачканная, как у Моргана, тоже носила следы недавнего боя.

– Страж Люччо, – произнес я, привставая и почтительно склоняя голову.

– Чародей, – негромко отозвалась она.

Мне понадобилась бы сверхскоростная кинокамера, чтобы запечатлеть улыбку на ее лице, но она мелькнула, бьюсь об заклад. Она кивнула мне, потом – более многозначительно – Маку.

Следом за ней вошли еще трое Стражей. Первого, совсем молодого мужчину я смутно припомнил по последнему заседанию Совета в Чикаго, имевшему место несколько лет назад. Он отличался смуглой кожей, темными волосами, темными же глазами и резкими, классическими испанскими чертами. В прошлый раз, помнится, он щеголял в коричневой мантии ученика и то и дело прикрывал рот рукой, чтобы никто не заметил ухмылки при звуках моего диалога с шишками из Совета.

Теперь коричневая мантия уступила место серому плащу, и он немного возмужал и, я бы сказал, заматерел – и все же, черт подери, он казался моложе Билли-оборотня. Серый плащ Стража был сравнительно чист и почти не изорван, равно как и камуфляжная форма под ним. На одном бедре у него висел короткий прямой меч, на другом – для равновесия, наверное, – новенький «глок» в кобуре и, ей-богу не вру, три круглые осколочные гранаты. Его посох производил впечатление вырезанного совсем недавно, но и на нем виднелось достаточно отметин, – похоже, он отбивался им от всяких зубастых тварей. Двигался он с надменной уверенностью, какую можно увидеть только у тех, кто еще не осознал, что тоже смертен.

– Это Страж Рамирес, – представила его Люччо. – Рамирес, это чародей Дрезден.

– Как дела? – Рамирес одарил меня ослепительной улыбкой.

Я пожал плечами:

– Сами понимаете… более-менее как всегда.