Круглый год. Детская жизнь по календарю

Приступая к изданию детского настольного календаря под названием «Мой друг», я руководилась желанием дать детям подвижный справочник, отвечающий запросам детского ума и сердца, освещающий отчасти события текущей жизни. Я бы желала, чтобы эта маленькая книжечка действительно стала другом детей, доставляя им и пользу, и развлечение[206].

Сентиментальный стиль был не лишним, ведь календари Лукашевич предназначались детям начальной школы, едва осваивавшим грамоту.

Можно предположить, что выпуск календаря был успешным, поскольку на третий год Лукашевич удалось получить разрешение издавать календарь для народных школ. В соответствии с этим изменилось название календаря («Мой друг: Школьный календарь»), но стиль издания остался прежним: «Я постараюсь, чтобы календарь „Мой друг“ вполне отвечал своему новому назначению и был бы другом учеников». Чтобы это стало возможным, составительница просит учителей и учеников присылать «заметки о том, что им хотелось бы прочесть в календаре, на что найти ответы, что им понравилось и пригодилось»[207]. Для писем прилагался адрес петербургской редакции журнала «Народное образование», бесплатным приложением к которому выходил календарь.

Обновленный календарь, выпускаемый училищным советом при Святейшем синоде, свидетельствовал об изменении политики в отношении начального образования, которое все больше рассматривалось как гражданское, а не церковное (но не в ущерб православию). Не случайно прогрессивная редакция журнала «Русская школа», занимавшая позицию, противоположную изданию Победоносцева, дала календарю Лукашевич положительный отзыв («Можно с уверенностью сказать, что календарь этот доставит детям много пользы и удовольствия»)[208].

Дружеский дискурс не затрагивал официальной части календаря «Мой друг». Новшества начинались в неофициальной части. Она открывалась подборкой стихов русских поэтов, но не природной тематики, как было принято, а гражданско-патриотической. Внимание к теме борьбы и труда было продиктовано событиями Первой русской революции 1905 года, отзвуки которой слышны были даже в школьном календаре. «Пусть эта книга спасения / Вам подает утешение / В годы борьбы и труда» (К. Р. «Св. Евангелие»), «Бедность и труд / Честно живут / С дружбой, с любовью в ладу; / Слава святому труду!» (В. Ф. Одоевский «Слава труду»). Поэтическая метафорика соответствовала народнической риторике, но звучала примирительно из уст князя Владимира Одоевского и великого князя Константина Романова.

С гражданской тематикой были связаны и прозаические произведения, включенные Лукашевич в календарь. Рассказ Павла Засодимского «Король спит» представляет собой притчу о короле, который в часы, отведенные на отдых, занимается физическим трудом и общается с простыми тружениками. Именно это дает ему силы для разумного управления государством. Рассказ Засодимского, впервые напечатанный в 1891 году в сборнике «Из сказок жизни», отражал взгляды писателя, близкие к идеалам народничества.

В календаре Лукашевич поместила свой рассказ «Стрелочник», герой которого готов пожертвовать собственным ребенком, чтобы спасти поезд (ему надо было переключить стрелку, в то время как ребенок оказался на путях). Этот душераздирающий рассказ был напечатан в сборнике Лукашевич «На жизненном пути» (1900), название которого, как и сборника Засодимского, отсылало к народной тематике, востребованной в детских изданиях начала XX века.

Беллетристическим произведениям не было места в школьных учебниках, зато в календаре «Мой друг» им был отдан целый раздел с привлекательным названием «Беллетристика» и изображением читающей девицы. Не обошлось в календаре и без любимого жанра Лукашевич – воспоминаний из собственного детства (писательница гордилась тем, что пишет правду, а не вымысел, хотя вся ее беллетристика, в том числе автобиографическая, основывалась на вымысле).