Круглый год. Детская жизнь по календарю

На той же волне общественных преобразований в календаре Вольфа был опубликован раздел «Новые права русского народа», в котором говорилось о расширении прав. Текст открывался торжественной датой – 27 апреля 1906 года: в этот день состоялось первое заседание Государственной думы, в которой «избранные самим народом люди должны отныне составлять законы, следить за порядками, – и впредь никакой закон без одобрения этих представителей народа не может „восприять силы“»[214]. В календарной статье рассказывалось о том, что стремлению государя дать выборную волю препятствовали те, кто был против народного участия в управлении страной. Война с Японией переломила эту ситуацию в сторону преобразований. «Манифест 17‑го октября открыл перед русским народом новую, свободную, правую жизнь». Она означала расширение избирательных прав, свободу слова, свободу совести и вероисповеданий, свободу собраний и свободу союзов, а главное – участие выборных лиц в управлении страной, поскольку, как объяснял календарь, «каждому понятно, что не может сам Царь лично видеть и знать, что делается на огромных пространствах Российской империи».

Общественные потрясения Первой русской революции нашли отражение в детской календарь-газете «Отклики жизни» под редакцией Алексея Федорова-Давыдова, появившейся на волне общественного подъема. Отметив драматизм произошедшего, редакция обратила внимание своих читателей на реалии школьной жизни, связанные с большим количеством пропущенных занятий (бастовали ученики гимназий, были закрыты многие школы). Календарь, верный своему назначению хронографа и регулятора жизни, напоминал: революция революцией, а экзамены в гимназиях и школах никто не отменял, и наверстывать проведенное на митингах учебное время придется на каникулах[215].

В последующие учебные годы взывать к разуму учащихся уже не было необходимости: с наступлением реакции и введением жестких мер по ограничению свобод любые выходы гимназистов в массы пресекались, а не внявшие голосу начальства отчислялись из гимназии. Раздела «Новые права русского народа» в календаре Вольфа на 1907/08 год уже не было, как и права публично обсуждать тему свободы русского народа. Вместо этого гимназистам напоминали о запрещении образовывать какие-либо ученические союзы и проводить собрания, а правом свободы слова советовали воспользоваться только после окончания учебного заведения.

Исторические разделы, которые были в календарях для учащейся молодежи, поначалу ограничивались событиями Балканской войны (1877–1878), не касаясь современности (это запрещалось цензурой). После 1905 года в календари попали материалы из Новой истории, включая Высочайший манифест об учреждении Государственной думы (6 августа 1905), Высочайший манифест о политических свободах (17 октября 1905), Новый избирательный закон (3 июля 1907). Последним событием, опубликованным в календарях на 1916/17 год, стал Высочайший манифест от 20 июля 1914 года об объявлении войны с Германией.

Страницы календаря «Подруга» на 1907/08 год были заполнены советской школьницей в 1938–1939 годах. Состав школьных предметов значительно изменился, обучение мальчиков и девочек стало общим. Несмотря на атеистическое воспитание, советская школьница указывает в календаре не только дни рождения одноклассников, но и именины. На последней странице календаря записано, а затем старательно вычеркнуто имя П. М. Кимена, который в начале 1930‑х был назначен директором Новгородского педагогического института, а в 1938–1939 годах подвергся репрессиям. Возможно, что владелица календаря после окончания школы собиралась продолжить учебу в этом институте

Школьные календари периода Первой мировой войны. Спутник школы. Календарь для учащейся молодежи. Справочная и записная книжка. Пг.; М.: изд. Т-ва М. О. Вольф на 1915–1916 и на 1916–1917 годы

В годы Первой мировой войны (современники ее называли Великой) гимназисты опять вышли на улицы, но уже не как борцы за права русского народа, а как участники патриотических манифестаций. Многотысячные шествия, проходившие в крупных городах в связи с началом войны (август – сентябрь 1914 года), вызвали у гимназистов небывалый подъем патриотизма: они громче всех выражали поддержку царю и отечеству, приходя на занятия (по свидетельству учителей) с осипшими от патриотического крика голосами. В 1915 году охрипших и осипших гимназистов стало значительно меньше, поскольку многие оказались свидетелями страшных последствий войны, напрямую коснувшихся их близких. Драматизм происходящего не уменьшил популярности лубочных изданий, на страницах которых печатались грубейшие оскорбления в адрес противников и похабный юмор. Весь этот лубочный патриотизм впитывался детьми войны, формируя их мировоззрение и речевое общение[216].