Кружевные закаты

Лишь один он решился дать отпор распоясавшимся. Он выразительно посмотрел на Криницкую, надеясь испепелить ее порицающим взглядом, заставить покраснеть и униженно опустить взор в фарфоровую тарелку. К его негодованию ничего подобного не произошло, а сия распущенная особа ответила ему долгим пристальным и вполне насмешливым взглядом из-под полуопущенных ресниц. Сидящая бок о бок с генералом престарелая дама всеми силами старалась держаться прямо, несмотря на захвативший ее испуг. «Вольнодумцы… Как бы не вышло истории! Вот Михаил Семенович!»

«Ах, боже мой, он карбонари!» – решил Костя, наблюдая за ней, и едва не прыснул.

То, что смотрелось бы уместно на юной девушке, на ней вызывало недоумение и иронию, что, впрочем, не могло сломить решимости почтенной дамы выглядеть по моде. Генерал же, злопамятно перебирая в памяти случившееся, пытался отомстить за оскорбительные подозрения.

Легкое недовольство, написанное на лице Алины, быстро разбавилось неядовитым, а каким-то сострадающим презрением и недоумением, как можно так заблуждаться и нести подобную чушь. Она еле сдержала улыбку превосходства.

– Напротив, – вмешалась Крисницкая, улыбаясь не меньше брата – грех было не воспользоваться такой поддержкой. – Это показатель здравого смысла, не поддающегося банальному течению мыслей в недалеких головах. Парадные портреты и рассказы о счастливой жизни не отражают действительности. Даже сами аристократы недовольны собственной избранностью и бесполезностью.

– Это мы уже слышали множество раз! Придумайте что-то оригинальнее. Вы способны только унижать тех, кто делает что-то, а свое создать – черта с два!

– Вечный аргумент противников каких-либо преобразований, – заметила Алина, почти дословно повторив доводы Константина в подобных случаях.

– Что же тут еще можно придумать? Революция, смена власти. Пусть мирно, но смена. А мирно не получится, поэтому революция, – отозвался Костя, отчего Крисницкая почти откровенно начала хихикать.

Генерал, оказавшись на поле боя с совсем неожиданной стороны, беспрестанно приговаривал, что ему жарко и вытирался кипельно – белым платком, зажатым между розовых изнеженных пальцев.

– Уважение власти – приверженность традиций и хорошего тона! – подала голос почтенная дама, стараясь дать понять, что и она наделена властью, поскольку вместо занятий многочисленным потомством, оставленным на произвол нянек и гувернеров, владеет небольшим салоном в губернии. Правда, его не посещали истинно образованные люди.

– Все это мы уже слышали… Придумайте что-то оригинальнее, – проговорила Алина скучающим тоном. – Так вы и умрете, отстаивая приверженность пустым идеалам, в основе которых – только порабощение сильным слабого. И будете считать себя при этом святыми, раз ходите в церковь.

– Желание завесить раны, – подхватил Константин, отвечая сестре многозначительной улыбкой, ироничной и заговорщической одновременно.

Находясь, по всей видимости, в экстазе, оба отчетливо бросали фразы. Андрей с надменным спокойствием, настолько тонким, что мало кто чувствовал, что его обладатель действительно подразумевает, переводил взгляд с одной на другого, но упорно не размыкал уст.

– Придать народу чувство патриотизма и хорошего тона, внушить, что против царя – батюшки идти плохо, а бога почитать хорошо… И дело сделано – болото, болото. Вот чего вы жаждете? Спросить вас – так вы за отрицанием террора не можете построить выхода из тупика. Да вы, похоже, и не подозреваете, что этот тупик существует.

– Да вы… Возможно ли устраивать подобное за столом?! – пришел, наконец, на помощь генералу Федотов.

Поскольку никто из оставшихся гостей не желал связываться с распылившейся молодежью, все молчали, поглощая закуски. Михаил Семенович дал деткам еще немного времени, прежде чем прикрикнуть на них. Крисницкий был крайне удивлен подобным поворотом событий, но предоставил отпрыскам самим решать исход дела. Сам же безмолвно дал понять, что, что бы ни сказало его продолжение, он станет на их сторону, и остальным придется считаться с тем, что они под его крышей. Первое его изумление сменилось сосредоточенностью и гордостью, что его дети так разумны. Не чета пустоголовым наследникам иных семей!

– Выведите их отсюда! – взбеленился генерал, у которого от испуга и невозможности перекрыть мнение соперников на спине образовалось приличное влажное пятно.

Развязность Кости частенько выводила из себя ярых вельмож, а его манера беззлобно спорить, давая при этом чувствовать сопернику, что своего мнения он не изменит даже при соприкосновении с более достойными собеседниками, парализовала волю и делала дальнейшие попытки склонить его на свою сторону нелепыми.

– Довольно, мальчик мой, хватит споров. Вспомни, что сегодня необычный день, – обратился к сыну Михаил Семенович.